Ничто не заменит любовь

Михаил, как и обещал, повел Элеонору в ресторан. Она постаралась на славу. Когда они появились в ресторане, только ленивый не обратил на нее внимание. Высокая. Стройная. В коротком платье, длинных узких сапогах, загорелая, с безупречным макияжем, длинными светлыми волосами — она была словно сошедшая с обложки кинозвезда. Ужин прошел как всегда. Элька крутила головой по сторонам, пила вино, ела мало, чтобы не испортить фигуру к очередному показу. А Михаил тоже спокойно пил, но еще и ел, у него-то показа не было. Еще он слушал ее какие-то бессмысленные разговоры про своих подруг. Кто с кем живет, кто сколько получает. Иногда он кивал ей головой, иногда произносил какие-то междометия, делая вид, что слушает ее очень внимательно. Но мысли его были совершенно о другом. Он думал о том, прослушала ли девушка Женя его сообщение? Придет ли на встречу? Вдруг ей уже что-то предложили?

— Миш, ты меня слушаешь? — Элька капризно поджала губки.

— Конечно, дорогая, — ответил он автоматически.

— Ну. И как ты относишься, если я поеду работать в Италию?

— Тебе предложили там работу? — удивился он, похоже, он точно что-то прослушал.

— Вот именно, слушать надо, когда с тобой разговаривают.

— Прости, отвлекся чуть-чуть.

— Я тебе и говорю, да, предложили, ждут решения от меня.

— А когда ехать надо?

— Надо будет сначала контракт заключить, это солидная фирма, надежная. Потом виза, билеты, и все. Думаю, недели через три-четыре, не больше.

— И что ты решила?

— Я не знаю, а ты как думаешь? Ты ведь со мной не поедешь?

— Эльк, конечно, не поеду. У меня фирма, работа. А у тебя вся жизнь впереди. Ведь если подумать — это такой шанс.

— Шанс точно, шанс. А как же мы?

— Мы? Признайся мне, ты что, меня так сильно любишь?

— Не знаю, Мишенька, мне с тобой приятно, хорошо, спокойно.

— И мне с тобой, но будущего у нас нет. Ведь ты тоже это понимаешь?

— Понимаю! Слушай, а ты меня проводишь, у меня же вещей много. А переписываться будем. Хорошо? — Она уже вновь переключилась с их отношений на себя.

— Хорошо, Элька, конечно, будем. — Михаилу вдруг стало так легко и спокойно. Все решилось само собой. На мгновение ему стало жалко, что она уезжает. Он не услышит больше ее щебетания, глупостей, не почувствует ее красивого, гибкого, страстного тела в постели. Он ухмыльнулся, почему же людям всегда чего-то не хватает, почему им всегда плохо.

После ужина они, как обычно, поехали домой. Элеонора была в ударе. Она измучила Мишу полностью, назвав их сексуальные игры прощальными. На что Михаил подумал, что если так прощаться еще четыре недели, то потом и встречаться с кем-то будет бессмысленно без восстановительной программы мужского здоровья.

* * *

Утром Михаил чуть не проспал. Элеонора красиво раскинулась на постели, ее волосы смоляной волной лежали на белоснежной подушке.

«Хороша», — в очередной раз подумал Миша. Он вскочил. Побежал в душ. По дороге поставил чайник. Быстро помывшись, заварил себе крепкий кофе. Настроение у него было приподнятое. Он чувствовал необыкновенный прилив сил, ощущение, что что-то в его жизни начинается.

Он быстро надел костюм, положил галстук в карман, набросил плащ, взял ключи от машины и вышел из квартиры.

Михаил Павлович приехал в офис вовремя. Его секретарша Анечка уже была на месте. Она тут же огласила список дел шефа на день, предложила кофе и вышла. Женя задерживалась, или он просто очень ее ждал.

Через какое-то время он полностью ушел в работу. Звонок внутреннего телефона отвлек его от написания важного письма партнерам.

Он нажал на кнопку.

— Михаил Павлович, к вам пришла Евгения Морозова.

— Пусть заходит. И кофе нам сварите, пожалуйста.

Дверь открылась, и на пороге он увидел ее. Женя немного изменилась. Волосы стали чуть короче и ярче, глаза слегка накрашены, брючный костюм с коротким пиджаком подчеркивал стройность фигуры.

— Здравствуйте, — услышал он ее голос.

— Здравствуйте. — Михаил вскочил, но как-то неловко и уронил ворох своих бумаг на пол.

Женя подскочила и стала помогать ему собирать бумаги, на какое-то мгновение их руки соприкоснулись, они подняли глаза друг на друга и засмеялись.

— Неловкий я какой-то, извините.

— Да что вы, с кем не бывает.

— Вы кофе любите? — вдруг ни с того ни с сего спросил Михаил.

— Люблю…

— А шоколад?

— Очень! Я сладкоежка, — призналась Женя.

— Здорово! Я тоже.

Потом они пили кофе с шоколадными конфетами.

Они разговаривали уже не о работе, а обо всем. Казалось, что им невозможно переговорить все, что их волнует. Они читали одинаковые книжки, им нравились одинаковые фильмы. Он открыто любовался ею — ее васильковые глаза блестели, теперь они были не васильково-серыми, а именно васильковыми, волосы, цвета яркой пшеницы, были рассыпаны по плечам.

— Почему вы на меня так смотрите? — спросила Михаила Павловича Женя.

— Вы очень красивы. А ваши глаза просто притягивают. Простите, я что-то увлекся, — сказал Михаил.

— Мне очень приятно это услышать, — призналась Женя.