НИИ особого назначения

В несколько прыжков я пересек уютный круглый скверик перед рестораном, перепрыгнул бортик неработающего фонтана в форме длинной тарелки почему-то с осетром. Ухватил старого знакомца за плечо и запястье и развернул к себе.

— Здорово, полоз, — ухмыльнувшись, сказал я. — Помнишь меня?

— Вы меня с кем-то перепутали… — залопотал он, но по лицу было понятно, что да, вот теперь он меня вспомнил. Он дергал руку, пытаясь вывернуться, но хрен там я тебя отпущу теперь, здоровяк.

— Перепутал? — я иронично приподнял бровь. — Да ни в коем случае! Я тебя на всю жизнь запомнил. Как ты там меня назвал? «Совок недобитый»?

— Отпустите меня, я милицию позову… — мужик побледнел, глаза его забегали. Говорил он едва слышным шепотом.

— Уверен? — хмыкнул я. — Что-то мне подсказывает, что не очень-то ты жаждешь общаться со стражами порядка. Ммм?

— Вы ошиблись, ничего не знаю ни про какого полоза, — забормотал мужик побелевшими губами.

— Да ладно, не ссы раньше времени, — холодно сказал я. — Как-то тут прохладно, может заскочим в какую-нибудь парадную и поболтаем по душам?

— О чем? — испуганно спросил он.

— О том, как ты докатился до жизни такой, конечно, — ответил я. — Сейчас я тебя приобниму, и мы с тобой, как старые друзья, прогуляемся во дворик. Звать-то тебя как хоть?

— Фе… Федор… — сбивчиво сказал мужик.

— Как Достоевского, значит, — кивнул я, увлекая его с улицы в узкий проход между домами. Очень уж мне не хотелось, чтобы наш разговор даже частично подслушала шумная компания парней и девчонок, которые как раз высыпали на улицу из подкатившего к остановке автобуса.

— Ну что, друг мой Теодор, — сказал я, когда мы оказались в сумеречной парадной того самого дома, рядом с которым я его и догнал. Не самое, конечно, лучшее место для допроса, но какое уж есть. — Валяй, рассказывай, как тебя занесло в «тридцать вторую», и почему ты хотел нас убить.

— Не собирался я убивать! — прошипел он, глаза его при этом зло сверкнули.

— А что собирался сделать? — я разглядывал его лицо, насколько позволял свет неяркой лампочки. Лет двадцать пять, но выглядит плохо. Не только потому что кожа плохая, но и вообще, по общему впечатлению. Дерганый, глаза запавшие, больные, нервно бегают.

— Не твое дело! — огрызнулся он. Ага, похоже, шок и паника за те несколько шагов, которые мы преодолели от улицы до двери, он успел приободриться и поднабраться смелости.

— Вот засада-то! — я закатил глаза. — Только у нас наметилось какое-никакое взаимопонимание, как ты снова лезешь в бутылку…

Тут одна в одной из дверей первого этажа заскрежетал замок, и на площадку выплыла величественная мадам, облаченная в длинное пальто с мохнатым воротником. А под мышкой она держала мохнатую же, под цвет и фактуру вототника, собачку. Мне даже сначала показалось, что это у нее второй воротник.

— Что это вы тут?! — подозрительно спросила она, окинув нас с Федором взглядом. — Курить удумали?

— Да как можно! — честно глядя ей даме в глаза сказал я. — Давно не виделись с приятелем, заскочили от холодного ветра спрятаться. Мы же не курим, правда, Теодор?

— Имя какое-то странное… — дамочка прищурилась еще более подозрительно.

— На самом деле, он Федор, — я широко улыбнулся изо всех своих актерских сил изображая добродушного дурачка. — А Теодором мы его в школе дразнили.

Я сжал запястье Федора посильнее, чтобы тот тоже что-нибудь вякнул.

— Мы не курим, — прохрипел он.

— А этот почему в одной рубашке? — с нажимом сказала дамочка.

— Тяфф! — напомнил о себе воротник у нее под мышкой.

— Закаляюсь, — с готовностью ответил я. Вот у кого надо учиться вести допрос с пристрастием. У социально активных тетенек. Это я сейчас ломаю голову, о чем именно нужно расспросить Федора, чтобы узнать нужные вещи, а не какое-нибудь непонятное фуфло. А у нашей собеседницы проблем с этим вообще никаких. И если бы ее собачка не потребовала к себе внимания, фиг знает, когда бы она вообще от нас отстала.

— Смотрите у меня! — сурово предостерегла нас она и погрозила пальцем. — Пойдем, Чапа, сейчас мы с тобой погуляем. Погуляем…

Я чуть ослабил хватку на худом запястье Федора. Просто чтобы проверить, насколько он настороже. Почувствовав слабину, тот сразу же рванулся, и у него бы даже это получилось, наверное. Если бы я и правда расслабился.

— Послушай меня, Теодор, — проникновенно проговорил я. — Я, может, человек не слишком в эти ваши дела посвященный, все-таки новичок. Но отлично понимаю, что наша встреча в «тридцать второй» была, мягко говоря, вещью нештатной. Не знаю, как ты туда проник, и что там собирался делать. Но вот что я умею, так это отличать по интонации, когда человек гонет туфту.

— С чего ты взял, что я вообще что-то тебе расскажу? — огрызнулся он.

— Ты меня не дослушал, — хмыкнул я. — Поскольку я не знаю точно, о чем именно мне тебя расспрашивать, то, пожалуй, прогуляемся ко мы до моей хорошей подруги Насти. Она девушка любознательная, и разбирается в таких, как ты, гораздо лучше меня.

— И кто она? — каркнул Федор. — Мент?

— Нет-нет, что ты, — я покачал головой. — Она научный сотрудник. С кафедры научного оккультизма.