НИИ особого назначения (СИ)

Тяжесть наваливалась постепенно. Сначала мне показалось, что я просто устал. Ну, перенапрягся, сидя в кабине, неудобно коленями упирался. Но с каждым следующим шагом оторвать ногу от тропы становилось все труднее и труднее. Как будто каждый ботинок стал весить по пуду, не меньше. Да и сам я... Я приподнял руку. Ох ты ж... Мышцы бицепса напряглись, будто я гантелю пытался поднять.

— Это уже перегрузки начались, да? — спросил я. Говорить получалось с трудом. Как будто челюсть тоже стала тяжелой.

— Ты только заметил? — едва ворочая языком, ответил Эмиль.

— Думал, что устал, — ответил я.

— Там дальше только ползком будет можно, — проговорил Эмиль. — Еще и дожди шли, как назло...

При чем здесь дожди, я понял довольно быстро. Тропа стала спускаться вниз, и впереди замаячила длинная лужа.

— Упор лежа принять, — не очень внятно проговорила Лада. — Сильно жмет сегодня, можем не пройти.

— Нормально все будет... — отозвался Эмиль, опускаясь на четвереньки. Я еще мог идти прямо, но спорить с коллективом не стал. Раз они считают, что ползти лучше, то лучше поползу.

— Летяга, смотри вправо, — глухо проговорила Лада. — Клим, твоя сторона левая.

— А на что смотреть-то? — спросил я.

— Что-нибудь зашевелится, ори, — объяснил Эмиль.

Лада поползла первой. Я за ней, а замыкающим — Эмиль. Я ворочал головой, внимательно обозревая кусты и камни. Все еще было странно от этого ощущения — вокруг будто обычная карельская природа, но что-то из этого всегда выбивалось. Даже если не считать притягивающую к земле тяжесть. Чисто визуально что-то было не так. Красные бороздки по серому боку валуна. Застывшие на ветках янтарно-желтые капли... Серебряные клинышки в траве. Как будто травинки, полностью покрытые инеем. Замечаешь только если приглядываешься. А когда просто крутишь головой, то в глаза все эти мелочи вроде как не бросаются.

Дышать становилось все труднее. Возрастающая тяжесть придавливала к земле тело все сильнее. Одной рукой приходилось помогать голове смотреть влево, шея уже не справлялась с нагрузкой. Оторвать руку от земли не получалось. Ррррраз, тащишь кисть вперед по луже, загребая рукавом жидкую грязь. Два... Подтягиваешь одно колено. Потом другое... Упираешься мысками ботинок в скользкое дно лужи и толкаешь тело вперед. И снова — ррраз, руку вперед... Никогда не думал, что может быть так тяжело открыть глаза. Веки тоже налились тяжестью и тянулись к земле. Но надо смотреть. Нельзя закрывать глаза.

Я в очередной раз медленно моргнул, уперся ладонью себе в затылок, поворачивая голову. Это еще что?

Я открыл рот, чтобы спросить, но пошевелить языком не смог, поэтому просто заорал.

Глава 13

Всегда лучше когда друзья недооценивают твои достоинства, а враг преувеличивает недостатки.

Марио Пьюзо «Крестный отец»

Перегрузка отпустила внезапно. Будто невидимый кран снял с меня невидимую же бетонную плиту. Грохот пульса в ушах начал затихать, зрение из черно-белого вернулось к цветной норме. Стало так легко, что казалось, что я могу прямо-таки взмыть к небесам. От неожиданности захотелось даже вцепиться в жухлую траву, пучками торчащую из жидкой грязи. Чтобы не воспарить к небесам ненароком.

Только через несколько секунд стало понятно, что перегрузка все-таки осталась. Просто перестала быть невыносимой и выжимающей все соки. Но в первый момент я этого не заметил. Просто стало вдруг легче.

— Лада, движение слева! — сказал я. Но ответа не услышал. Приподнялся на руках и посмотрел вперед. Потом назад. И Лада, и Эмиль лежали, неподвижно распластавшись. Лицо Эмиля было наполовину погружено в лужу, из ноздри струилась кровь. Лада замерла, вытянув одну руку вперед, и поджав под себя колено. Лица ее мне было не видно, только бритый затылок.

Понятно.

Значит думать некогда, совета спросить тоже не у кого. Потому что кустах что-то двигалось. Покрытое чешуей, пятнами и комьями липкой грязи. И пока я крутил головой, это неизвестное «оно» подняло плоскую длинную башку и повернуло в мою сторону зубастую крокодилью пасть.

«В чешуйчатое стреляй из микроволновой пушки».

Я вскочил одним прыжком. Рванул с крепления агрегат и надавил на клавишу. По кустам и чешуйчатой шкуре скользнула яркая зеленая точка, и больше вроде бы ничего не произошло. Несколько секунд.

Потом раздался вопль.

В первую секунду я даже удивился, что неведомое чудище орет совсем как человек. Много раз слышал такой вопль, ни с чем не перепутаю. И даже, возможно, сам подобный издавал... Плоская крокодилья башка дернулась и завалилась куда-то в кусты. Я сунул пушку обратно, выхватил из ножен тактический нож и прыгнул вперед. Грязная лужа с чавканьем выпустила мои ботинки, и только тут я сообразил, что перегрузка никуда не делась. Прыгнул я неловко, как беременный бегемот. Чтобы взобраться на пригорок, понадобилось ухватиться за кусты.

Ух, мерзкая какая морда... Это и есть полоз?