НИИ особого назначения

Выводы сделал. Костя моим кроссом не интересовался вообще. Как будто или вообще не знал, что я бегал с Ладой сегодня утром, или подробности его не интересовали. Зато Гоша явно ждал, что я что-то об этом расскажу. Прямо нетерпение пополам с недоумением на его невозмутимом лице отразилось. Но спросил он только один раз. И шептаться с братом не стал. Значит…

Ничего особенного не значит.

Я жевал и думал. Может, Лада с Гошей поделилась рассказом о маленьком происшествии в лесу. А может он заранее знал, что в избушке планируется происшествие. Потому что это… ну… скажем, что-то вроде посвящения…

Так, стопэ. Кажется, я уже среди себя принял решение, что никаких недоброжелателей возле избушки не было, что дымовая завеса от меня и замаскировала. А что там было на самом деле, я пока что не знаю.

— Если что, инструктаж через полчаса, — сказал Костя, составляя на поднос свои и гошина тарелки. — Фурцев уже прибыл.

— А нам же уведомление должно какое-то прийти? — спросил я.

— Так и пришло, на плюшку-то посмотри! — Костя подмигнул, подхватил поднос с грязной посудой и направился к выходу.

Я поднял руку. На мониторе моргал едва заметный красный огонек. Наверное, сообщение пришло, пока я в душе плескался, вот я и не почувствовал вибрацию.

«Инструктаж состоится в аудитории АСТ в 9-45, просьба не опаздывать!»

Я нахмурился, припоминая, где у нас такая аудитория. Потом вспомнил, что именно так на официальном называется кают-компания.

Пятнадцать минут еще есть. Вот что я еще полностью не выучил, так это всякие местные сокращения. Например, та же «плюшка» так называлась, потому что прибор сей назывался ПЛ-456/02. Персональный… эээ… что-то там. Чуть ли не лаборант. Или логист. Помню, что там именно помощник какой-то, а не как будто название прибора.

А вот что значит это «АСТ», фиг знает. Аудитория сабантуев и тусовок? Академия случайных тел?

Надо будет как-нибудь на досуге поинтересоваться.

Я сбегал еще за стаканом кофе, дожевал остатки запеканки и поспешил смотреть на САМОГО Илью Фурцева. Выбросив на время из головы и «Жужжалку», и гипотетический сговор Гоши и Лады по поводу нашего утреннего кросса.

Почему-то думал, что инструктаж будет только для нашей группы. Так что когда влетел в кают-компанию, даже замер на пороге от неожиданности. Там были, кажется, вообще все. Включая уборщиков и медсестер.

— Здрасьте, — я оскалился в улыбке и кивнул. Потому что почти все почему-то в момент моего появления замолчали и посмотрели на меня. — Я же не опоздал?

Не опоздал. До начала, судя по «плюшке», было еще минут семь. Просто почему-то я пришел последним. Хотя нет, почти последним. Еще не было Лады и Шурика. Ну, во всяком случае, из тех, кого я знал по именам.

Я пробрался к своим, которые оккупировали кучку из кресел-мешков, и устроился рядом с Эмилем. Вытянул шею, пытаясь разглядеть, что собой представляет наш загадочный завлаб, чьи инструктажи собирают такой головокружительный аншлаг.

— Это он и есть? — спросил я Летягу, кивая в сторону пухленького дядечки. Тот суетился рядом с кубической штуковиной, чем-то отдаленно напоминающей проекторы, которые у нас на школьных уроках использовали.

Дядечке на вид было лет, наверное, семьдесят. Значит, с учетом чудес, которые творит с человеческим организмом загадочная теломераза, может быть и все сто двадцать. Его лысый череп обрамляли венчики седых волос, а коричневый цвет кожи намекал на то, что все лето он провел где-то на открытом солнце. На носу — очки с толстенными стеклами, из-за которых его глаза казались мультяшно-гигантскими. Весь он был такой сдобный и кругленький, прямо-таки образец доброго ученого.

— Илья Евгеньевич Фурцев, да, — сказал Эмиль. — Собственной персоной.

— Я думал, что инструктаж будет только тех, кто пойдет на миссию, — хмыкнул я.

— Он по-другому не умеет, — прошептал Эмиль. — Раз приехал, значит надо со всеми пообщаться. Часа на три, наверное, все затянется.

— А сколько ему лет? — спросил я. Как раз в этот момент товарищ Фурцев повернулся к нам лицом. Ему бы в мультиках сниматься. Образцовый был бы сумасшедший ученый…

А завлаб, тем временем, принялся раскладывать на столе картонные карточки, больше всего похожие на… перфокарты. Да ну, не может быть… Здесь, конечно, отношения с компьютерами странные, персональных нет, но чтобы перфокарты?

— Шестьдесят три, — сказал Эмиль.

— Да ладно! — нахмурился я. — Как-то он плохо выглядит для своих лет…

— О, это длинная история, — Эмиль склонился к моему уху. — Говорят, что он был лаборантом Германа Бахтеева.

— Бахтеева? — я наморщил лоб. — Что-то знакомое…

— Да ты что?! — возмутился Эмиль. — Доктор медицинских наук. Он нобелевку получил вместе в Галиной Лайза!

— А, точно-точно, — закивал я. — Коктейль Лайзы-Бахтеева, все, вспомнил. И что?