Ник. Беглец

Огромная комната, совершенно не похожая на тюремную камеру, освещена лучами заходящего солнца. Большие окна распахнуты, а решетки на них играют чисто декоративную роль, как дань самому понятию "тюрьма". Только искусник или чародей сможет увидеть невидимые обычным людям линии, создающие сложнейшую объемную сеть, оплетающую всю комнату. Это сложная защита, не позволяющая пересекать ее не только людям без допуска, а даже мухам. Дополнительные функция сети — контроль за здоровьем узников и поддержка постоянного температурного режима, признанного целителями оптимальным. По центру комнаты, расходясь спиралью к внешним стенам, установлены каменные плиты в рост человека. Они слегка наклонены, однако видно, что при желании их можно опустить, превратив в лежанки. Также плиты можно вращать вокруг собственной оси. К некоторым из них прикованы обнаженные люди. Руки, ноги и головы узников зафиксированы в зажимах из специального материала, не только препятствующих движению, но и являющимися деталями общего устройства по откачиванию маны. Можно упомянуть еще невидимую сеть внутри каждой плиты, определяющей, сколько маны можно "высосать" из прикованного человека так, чтобы он не околел. Но это уже детали. По количеству плит можно установить, что камера рассчитана на полсотни заключенных, однако в данный момент их всего девять. Причем почти все прикованы ближе к центру и лишь один в самом конце спирали у стены. Несколько лет назад, несмотря на соблюдение всех правил содержания искусников, некоторые из них начали заболевать, физически истощаться и умирать. Целитель ничего не смог понять и поделать, однако с присущей ему наблюдательностью уже при появлении пятого трупа заметил, что злой рок в первую очередь настигает тех, кто располагается вблизи от неизвестного беспамятного чародея. Сам же источник всех этих непоняток не показывал какого-то изменения в своем состоянии. По наитию предложив переместить этого человека в самый конец цепочки заключенных, целитель смог остановить непонятную череду смертей, но выяснить причину произошедшего так и не удалось. Небольшое расследование, организованное начальником тюрьмы, результатов не принесло, а из столицы так никто и не приехал: ситуация к тому моменту уже стабилизировалась.

Стояла тишина, лишь изредка нарушаемая тихими стонами, бормотанием, иногда истерическими выкриками… Впрочем, громкие звуки в этих стенах звучали не так уж и часто: обычно посаженный "на цепь" новичок уже через пару-тройку месяцев сдается и впадает в оцепенение. Именно после трехмесячного срока заточения в неподвижности заключенные теряют волю к жизни, уходят в себя. Сейчас в камере было тихо. Несколько искусников, связавшихся с контрабандистами, угодили сюда последними, но и они, похоже, уже примирились со своей долей.

В течение последнего полугода в ауре странного человека иногда пробегали какие-то всполохи. Рождались они в разное время и в разных точках. Там, где они появлялись, резко, на очень короткое время усиливался отток маны и личных жизненных сил заключенного — правда, непонятно куда, минуя закрепленные на теле устройства. Если бы кто-то постоянно наблюдал именно за этим чародеем, то у него могло бы возникнуть ощущение, что некто аккуратно проводит над узником какие-то эксперименты: что-то сделает, а потом долго анализирует происходящее с организмом. А если бы здесь находился маг из тех, кого на другом континенте принято называть дракономагами, то он бы смог заметить нечто весьма интересное. Пленника, точно кокон, обволакивала сложная инфомагическая структура, сильно завязанная на информструктуру человека, с помощью которой кто-то издали пытается управлять его состоянием, что опосредованно отражалось на ауре.