Ник и другие я (СИ)

Ви, прячась в широком вороте худи, спросила:

– А ты… На что поставила?

– На излечение Наны. Не раньше. Пойдемте… Мне, кстати, Лин скинул кое-что… Перес начал пресс-конференцию. Он будет добиваться изменения закона о хомофилах, Ви.

Та обняла себя руками:

– И что это значит?

Ник обреченно выдохнула, признаваясь:

– Мириться придется. А я его до смерти боюсь. Есть что-то в Мигеле неправильное. Вот совсем неправильное. Никогда не знаешь, от чего он сдетонирует. А когда он взрывается, то взрывается все вокруг. Но своих он даже пальцем не трогает, а все равно страшно до ужаса.

…Ви пустили в реанимационную палату. Мика и Ник остались в коридоре. Наблюдать, как Ви осторожно прикасается к На… не… было неловко, так что они отошли к креслам и сели. Ник очень надеялась, что это все же шутка с именем для малышки. Пусть и на неведомом языке оно и означает Яблоко. На Яблоке мир клином не сошелся.

– Она научится… – тихо сказала Ник. Надо же что-то сказать. – Она сильная, просто не думала, что окажется одна с ребенком. Ждала принца, вот и сломалась.

– Будем надеяться. – кивнул Мика, глядя то ли в пол, то ли на носки своих ботинок.

– Не сможет справиться с малышкой – есть я, есть совершенно потрясающая бабушка Анна… – Ник помолчала, но Мика не возмущался. Просто сидел и молчал. Ник дипломатично добавила: – есть ты… И не смотри так, я тебя назвала вторым, потому что у тебя нет Анны, а Зак в роли помощника крайне сомнителен. Мика…

Он все так же отрешенно посмотрел в пол, и Ник подумала, что камеры-одиночки все же так просто не проходят.

– Ник, не надо, я все понимаю. И не претендую на большее. Просто знай – я всегда готов прийти на помощь.

– Прости, что из-за меня все так получилось…

– Ты была ребенком. Это была моя обязанность присматривать за тобой. Все, что случилось, только моя вина. – Он сцепил руки в замок и упрямо смотрел в пол. Лин предупреждал, что Мика своеобразный, так что Ник осторожно положила свои пальцы поверх его. Он повернулся к ней: – Все будет хорошо. Мне Зак говорил, что это девиз вашей с Лином семьи.

– О да… Рано или поздно все становится хорошо. Это так… – Она замолчала – Лин по элтелу прислал кусок конференции.

Сухой голос Переса звучал громко на весь зал даже без микрофона.

– Все, что у нас есть – это закон. Не кланы. Не интересы разных групп разумных существ. Закон. Только закон не выбит в граните. Закон пришел к нам от людей, и он обязан меняться. Еще десять лет назад добрая половина находящихся в зале была вне закона.

Зал взорвался криками:

– Но мы не хомофилы!

– Всем ясна подоплека происходящего – ваша любовница Росси.

– Вы всего лишь идете на поводу у клана тигров!

Перес терпеливо сказал, словно он и не Перес:

– Еще раз… Все, что у нас есть – это закон. И закон будет исполняться беспрекословно. А теперь о сложившейся ситуации с якобы хомофилом. И о законе. Иногда бывает так, что закон пасует перед деньгами. Иногда бывает так, что закон отворачивается в сторону, когда дело идет о золотых детках. Обратите внимание – охранник… И я сейчас не буду говорить о его клановой принадлежности – хотя это и так очевидно, отворачивается в сторону, когда девушку нагло выводят из ночного клуба.

На экране за спиной Переса возникла черно-белая запись с камер клуба. Пьяную, что-то беззвучно кричащую девушку не старше Ви тащили мимо охраны, и та никак не реагировала… Ирбис низшего ранга никогда не пойдет против альфы или беты. Вдобавок парню в форме охраны сунули банкноту в нагрудный карман. И даже похлопали по плечу.

Ник сжала зубы: кланы – это кланы. И взорвать их к оркской бабушке ей хотелось уже давно.

Перес повернулся к залу: