Ник Картер, американский Шерлок Холмс (сборник)

– Не кажется ли также и тебе, что отец Натальи занимал очень видное положение? – продолжал Дик. – Я хочу сказать, что, по моему мнению, он был либо государственным, либо общественным деятелем, во всяком случае, человеком влиятельным, а не только обыкновенным коммерсантом.

– Почему ты так думаешь?

– Если только я верно понял то, что повествуют валики, то братья и сестра задумали убить Наталью лишь после того, как она категорически отказалась исполнить их требование; они знали, что ее отец, человек очень гордый, весьма привязан к Наталье. Они знали его слабую струнку, знали, что он больше всего дорожит своей честью и безупречным именем своей семьи. Они рассчитали, что если заденут его в этом смысле, то он сам будет считать себя обесчещенным, так как теряет положение в том обществе, в котором всегда играл значительную роль, и что это, в конце концов, доведет его до самоубийства.

– Это очень остроумная догадка, Дик, – согласился Ник Картер, – и я считаю этих негодяев вполне способными на такой замысел. Сознание, что любимая дочь сбилась с пути, наверное заставило бы гордого отца не только совершить самоубийство, но и предварительно лишить Наталью наследства; а ее права тогда, конечно, перешли бы к братьям и сестре. Но, когда замысел не удался вследствие упорного нежелания Натальи подчиниться, они задумали убить и отца и дочь, а затем присвоить себе состояние при помощи подложного завещания. Все это придумано очень хитро, да, по всей вероятности, и исполнено удачно. Я только не понимаю того, каким образом можно было просто похитить из такого дома молодую девушку и держать ее где-то взаперти. Надо ведь полагать, что отец принял все зависящие от него меры к розыску своей любимой дочери.

– Если только ее не оклеветали в его глазах еще раньше, – произнес Дик. – Видишь ли, Ник, именно над возможностью этого факта я сильно задумывался. При этом у меня и явилась мысль, что отец Натальи либо сановник, либо государственный деятель или кто-нибудь в этом роде и что он по делам службы часто надолго отлучался из дома. По всей вероятности, Оливетта, будучи старше Натальи на шесть лет, воспитывала последнюю. Мы знаем, что Оливетта была лицемерна и коварна, но умела казаться чрезвычайно приветливой, точно так же, как и брат ее, Макс. Рудольф же не умел скрывать своего хищного характера. Надо полагать, Оливетта давно уже наушничала старику. Она целыми годами неустанно жаловалась на недостойное поведение Натальи, а когда последняя в один прекрасный день скрылась, то заговорщикам было уже нетрудно убедить сомневавшегося в чистоте своей дочери отца в том, что Наталья бежала со своим любовником.

– Все это я отлично понимаю, – согласился Ник Картер после некоторого раздумья, – и если братья и сестра подтасовали таким образом карты, то достаточно было одного наглядного факта, чтобы довести отца до отчаяния и заставить его лишить Наталью наследства. Но ведь все это могло случиться также с богатым коммерсантом?

– Не думаю. У коммерсанта первую роль играет чековая книжка и текущий счет в банке, – ответил Дик, – у коммерсанта, разумеется, тоже есть сердце, и он тоже будет сокрушаться о блудной дочери, но это не доведет его до самоубийства, так как подобный инцидент не пошатнет его положения в торговом мире. Другое дело – сановник или государственный деятель: на него будут указывать пальцами и говорить: «ведь это министр такой-то или сенатор такой-то!», «ведь это отец той самой, которая…». Подобные сплетни обязательно повредят ему в обществе и доведут его до крайности.

– Другими словами, – заговорил Ник Картер, – если мы хотим добиться выяснения этого таинственного случая, то нам следует узнать, в какой именно высокопоставленной семье разыгралась такая трагедия?

– Жаль, что мы не знаем, кто такая эта Диана, – заметил Дик, – какую роль играла она во всей этой истории? Наталья, очевидно, ее не знала, так как ей неизвестна была даже фамилия этой Дианы.

– Этот пункт и для меня неясен, – согласился Ник Картер, – я склонен думать, что Диана была невеста, но, во всяком случае, не законная супруга одного из братьев, так как в последнем случае Наталья знала бы ее.

– Да, нам предстоит решить весьма сложную задачу и придется поломать голову, – произнес Дик, вставая, – а теперь я пришлю к тебе Патси, так как я пока ничего не могу прибавить к тому, что сказал.

Тотчас же после ухода Дика в комнату вошел Патси.

– Ну что, Патси? – спросил Ник Картер. – К какому ты пришел заключению?

– Пока еще ни к какому. Мне только кажется странным, что двенадцатый валик тоже оказался в чемоданчике. Кто снял его и упаковал?

– Об этом я уже говорил с Диком, – отозвался Ник Картер, – и нам кажется, что мы догадались, в чем дело. Пусть Дик сам тебе расскажет, какого мнения он в данном случае придерживается. Что ты можешь сказать еще?

– Хотелось бы знать, кто такая эта Диана?

– Об этом мы поговорим потом, сначала говори о своих догадках.