Ника, Эрн и волшебное зеркало

– Куда-то собираетесь, ларина? – вкрадчиво поинтересовался мужчина, указав на виднеющуюся кровать, заваленную вещами, и стоящий рядом саквояж. – Мы же только познакомились, а вы уже сбегаете.

– Что вы, миор Саудрест, я лишь искала подходящий наряд для своей кузины, попавшей в неловкую ситуацию, – выкрутилась Моника, не обращая внимания на Эрнарда, протестующе размахивающего руками.

– Кузины, говорите? – уполномоченный особого отдела отодвинул в сторону Элию Порто, втиснувшую половину тела в квартиру, и шагнул в прихожую. Он сунул перебинтованную голову в уборную, резко дёрнулся всем телом и прижался плечом к косяку. – Что это?

– Здравствуй… те… миор… – Эрнард не знал, куда деть глаза, сжимал и разжимал пальцы, поправлял и одёргивал пышную юбку, теребил несчастные рукава.

– Ванель, оформляй их обеих, я пока осмотрюсь, – как-то слишком обречённо произнёс миор Саудрест, поворачиваясь к Монике.

Он не без интереса оглядел наряд девушки, видимо примеряясь и сравнивая увиденное с тем, что было надето на Эрнарде, затем бросил взгляд за спину Ники и уверенно шагнул в комнату. То, с какой ухмылкой миор уполномоченный исследовал содержимое саквояжа, разложенное по кровати бельё и остальные предметы гардероба, заставило Монику стиснуть кулаки и задышать чаще. Сначала Эрн посягнул на личное, а теперь и его старший брат, который вот уже добрую минуту прищурившись сверлит взглядом шпагу Ники.

– Это клеймо Таккедо Стенели, – очень медленно, почти не разжимая губ, проговорил миор уполномоченный, не отрывая глаз от эфеса. – Насколько мне известно, мастер Стенели отошёл от дел больше десяти лет назад, каждый клинок его работы на счету. Откуда он у вас, ларина Гордиан?

– Хм… это как-то относится к моему аресту и тем нелепым обвинениям, которые мне предъявили? – ласково пропела Моника, оглянувшись на Эрнарда, которого в данный момент очень уж дотошно допрашивал жандарм. Ну не признаваться же ей, в самом деле, что мастер Таккедо Стенели давний друг их семьи и эту самую шпагу изготовил специально для Ники втайне от родителей?

– И всё же ответьте, ларина, – Арнан Саудрест, наконец, отвернулся от шпаги и посмотрел в глаза Моники. – Вы всё больше и больше заставляете меня интересоваться вашей загадочной личностью.

– Этот клинок был мне подарен. Кем – не имеет значения, – девушка гордо задрала нос и скривила губы, всем своим видом являя оскорблённое достоинство. – Вы отведёте меня в участок?

– Разумеется, с такими обвинениями другого не ждите, – мужчина дёрнул головой на окрик жандарма и снова сжал пальцами переносицу. – Побудьте благоразумной, ларина, хотя бы десять минут, пока я разберусь с этим… – он обвёл рукой комнату, махнул в сторону ванной и замолчал. – Со всем этим.

Моника сразу же поняла, что терпение миора Саудреста на исходе – Динстон, самый старший брат Ники, вёл себя именно так же перед тем, как взорваться и наказать всех, кто подвернётся под руку. Девушка вздохнула и села на кровать, сдвинув вещи в сторону и ласково погладив шпагу. Если бы только Динстон мог быть всегда рядом, Монике бы не пришлось бежать из родительского дома в такой спешке!

Едва Тарит Гордиан поступил в военную академию, для Ники наступили тёмные времена – матушка не выпускала её даже в сад, опасаясь, что бедняжка может покалечиться или её похитят ради выкупа. Как же – такая беспомощная, совсем не владеющая магией и совершенно несмышлёная Моника по мнению матери была способна только на то, чтобы изучать искусства и решать задачи по арифметике.

Девушка погрузилась в воспоминания, лишь изредка обращая внимание на происходящее вокруг, поэтому даже не заметила, в какой момент она переместилась сначала в карету жандармов, а затем в участок. С отрешённым и безучастным видом она подтвердила свою личность на считывателе ауры, села на стул для посетителей рядом с Эрнардом и уставилась в окно, забранное толстыми прутьями антимагической решётки.

И как теперь доказать семье, что она не такая никчёмная, какой они её считали? Матушка тут же выдаст её замуж за какого-нибудь знакомого отца, братья приставят охрану, которая будет следовать за ней до конца жизни. А ведь Моника просто хотела пожить как все: найти работу, друзей и, возможно, встретить любовь – всё то, чего она была лишена дома. Нет, возвращаться сейчас нельзя. Придётся сделать вид, что нелепые обвинения испугали Нику до такой степени, что она готова сотрудничать.

– С вами всё в порядке, ларина Гордиан? – подозрительно тихо спросил миор Саудрест, усевшись за стол. Моника мазнула взглядом по его красивому лицу и отвернулась. – И что мне с вами делать?

– Арнан, это не то, что ты подумал! – воскликнул Эрн, подтягивая соскользнувшую по чулку брючину и пряча её обратно под юбку. – Ты сказал спрятаться, и я…

– Помолчи, Эрнард, – мужчина поморщился, прикрыл на мгновение глаза и откинулся на спинку стула. – А ещё лучше – вылечи мою голову.

– Хорошо, – послушно отозвался Эрн, встав со стула и принявшись водить руками над братом. – Всё, как новенький. Повязку пока не снимай, а то сразу поймут.