Никак иначе (СИ)

Разглядываю незамысловатый интерьер спальни. Огромная кровать, на которой я лежу, укутанная в тонкое покрывало. Напротив большое окно, неплотно зашторенное, и на пол падает полоска света. Высокий потолок со встроенными светильниками. Белый матовый. Рядом шкаф-купе. И пара стоек-вешалок, на которых навалены вещи. На полу мягкий ковер. Всё темное. Стены серые, постельное бельё черное, шторы тоже тёмно серые, только ковёр молочного света. Холостяцкая берлога.

Встаю, закутавшись в покрывало. Тело всё ломит. Не привыкло оно к таким физическим нагрузкам.

Тут же на полу натыкаюсь на свои остатки белья, чулки и туфли.

Как я поеду домой?

Бреду по коридору на запах пищи, и самое главное кофе. На полпути дорогу мне преграждает вышедший из ванной бодрый и свежий Саша.

— О, конфетка, с добрым утром! — он улыбается мне, обнажая ровный ряд белых зубов. На нем только брюки, и загорелая кожа на подтянутом торсе блестит капельками воды. Тут же давлю в себе желание слизнуть, их, и дотронуться до искусно вырисованного солнца. Это наваждение когда-нибудь закончится? Прямо раздражает меня такая реакция.

— Доброе, — вздыхаю я, и захожу в ванную, закрываю дверь.

Смотрю на себя в зеркало, и не узнаю эту потрепанную, но вполне счастливую женщину. Глаза блестят, искусанные губы алеют. Это что? Доза качественного секса так влияет?

Я расчесываю волосы рукой и заплетаю в косу, и бросаю взгляд на шею, и столбенею. Перевожу глаза ниже, разворачиваю покрывало, и моё изумление только крепнет. Вся моя кожа, белая нежная, во всех местах, вся в засосах, укусах, точках синяков. Звери. Мне же теперь минимум неделю, ничего открытого не надеть, пока эти следы исчезнут, и при Вове тоже надо с осторожностью ходить, а то, как закатит истерику.

Я умываюсь, чищу пальцем зубы. Оттягиваю момент когда встречусь, с ними обоими разом. Вот стесняюсь я. И по фиг, что было вчера, сегодня стесняюсь. Была бы возможность, вообще бы смылась, да только не одежды, не телефона.

— Зеленоглазая, харе плескаться, шуруй завтракать, — Кирилл заглядывает ко мне в ванную. Я прячу глаза.

Он тоже по пояс раздетый, в одних спортивных штанах, поигрывает своими бицепсами, и татуированной грудью светит, и мне тоже очень хочется его потрогать. И поэтому я не смотрю на него. Всё хватит. Вчера был предел моей толерантности, больше ничего такого. Отметим галочкой как небольшое приключение, и забудем.

— Иду, — отвечаю я и не глядя, плетусь на кухню, плотнее придерживая покрывало.

За завтраком, мужчины обсуждают какие-то свои дела, и планы на день, не вникаю. Вникаю во вкуснейший омлет. Пышный и румяный. Может я просто проголодалась, и поэтому кажется, так вкусно.

Ага, проголодалась!

И секса давно не было.

Хорошие оправдания.

— Спасибо, очень вкусно, — ограничилась я сухой благодарностью, и принимаюсь за кофе.

— Конфетка, а ты чего такая злая, вроде же наоборот должно быть, — хмыкнул Саша, видя моё подавленное настроение.

— Всё в порядке, — снова сухо отзываюсь я.

— Может развеселить? — Кирилл подаётся вперёд, и я вскакиваю.

— Нет не надо, у меня от вас и так всё болит! — восклицаю я.

— Прямо всё? — задирает бровь Саша.

— Всё, — отвечаю я, — и на этом всё, дайте, что-нибудь надеть, и я пойду.

— Угомонись, и пей кофе, — Кир уже спокойней смотрит на меня, — никто тебя не тронет, раз не захочешь, вроде понятно же уже…

Ага, понятно, только кто сказал, что я не хочу.

Я присаживаюсь за стол и даже не смотрю в их сторону, чтобы вот не представлять, как эти руки мускулистые могут обвивать и пальцы длинные проникать везде, и губы полные, терзать. Нет, нет!

Ой, ой, ой! Я что же запала на них, на обоих?

Нет, надо бежать, пока не поздно, потому что вот это, вообще за гранью. Меня хорошо оттрахали, а я как наркоманка подсела на них, как на наркоту. Я допила кофе, и вышла из кухни.

Бельё испорчено. Платья нет. Остались только чулки и туфли. Может позвонить девчонкам и попросить привезти одежду, но тогда вопросов не избежать, а я вот не настроена на допрос с пристрастием.

Пока я раздумывала, в комнату зашёл Кирилл, открыл шкаф и достал, чёрную рубашку, и, подумав, добавил косуху.

— Одевайся, мы тебя подвезём, а то в таком виде украдёт кто-нибудь, — ухмыльнулся он.

— Вообще-то это благодаря вам у меня такой вид, — фыркнула я, и стала раскручивать покрывало.

— Не бузи, в следующий раз аккуратно раздену, — снова усмехается Кир и выходит.

Что?! Никакого следующего раза! Ещё чего! Всё хватит! Я и от этого не отошла ещё.

Быстро одеваюсь, пока он вышел. Немного подумав, натягиваю чулки, потом туфли, натягиваю поверх длиной рубашки Кирилла его косуху. Выхожу в прихожую, оценить свой вид. Пожалуй, всё-таки хорошо, что они меня отвезут, потому что, вот так на улице только проститутки ходят.

Да рубашка, конечно длинная, и косуха, с одного плеча слезает, но в сочетании с чёрными чулками и туфлями на высоком каблуке, а если ещё и добавить лицо с опухшими губами, и ярко-зеленые, сейчас глаза, которые так и кричат, о сытости, то только на панель.