Никак

Параллельно с попытками выяснить, в модельном агентстве какого города Дилтс обнаружил модель совершенства, Алиса узнала, что его пирамида – это базовое упражнение в коучинге. Оно призвано спасти утопающих не в своей реке граждан, вывести на путь истинный заблудших – одним словом, избавить от душевной изжоги тех, кто сыт по горло несбалансированным хачапури своего бытия. А коль уж главная цель коучинга – максимально повысить результативность человеческой личности, то и личность Алисы непременно и побыстрее решила начать штурмовать гору Дилтсовой мудрости.

Сам Дилтс настаивал на том, что это упражнение должно выполняться в рукописном формате – так мозг точнее формулирует проблематику и лучше находит пути решения. Как энэлпишник с полувековым стажем он явно знал, на чем настаивать. Но прописные истины не для Алисы.

Решив совместить приятное – выпекание безглютеновых коржей, и полезное – воздушный крем без сахара и жира, она принялась за процесс, который был для нее сродни погружению в горячую ванную или походу в спа… В минуты особенной печали и тоски Алиса всегда готовила одно-единственное на свете блюдо, которое умела готовить, – торт «Медовик». Когда на ее кухне начинала нагреваться духовка, а в душе – нарастать тревога, для немногочисленных окружающих, знавших Алису довольно близко, становилось очевидно – дело труба. И она дымит. С внутренним раздражением, паническими атаками и нервно-системным напряжением Алиса боролась нетривиальным, но неизменно эффективным методом: сначала выпекала, затем взбивала, ну и спустя пару часов заедала стресс.

Однако в этот раз она решила не просто сублимировать свою экзистенциальную разочарованность в кондитерскую практику, но и освоить теорию Дилтса, сделав свой торт похожим на пирамиду и применив занудные логические уровни в гораздо более прикладном формате – на десерт.

По задумке главного архитектора пирамиды логических уровней ответ на вопрос, который беспокоит тебя на первом или втором базовых уровнях, можно найти, только амбициозно приподняв свое сознание до уровней, расположенных выше. «Но для того чтобы найти правильный ответ, сначала необходимо найти правильный вопрос», – включила Алиса логическое мышление еще на подступах к миске с мукой и разрыхлителем.

По завету Дилтса самый толстый и большой корж потенциального медовика символизировал вопрос:

«Что я имею?»

Следующий за ним коржик лег на кремовую прослойку, вопрошая «Что я делаю?»

Третий слой медовика лексически незначительно отличался от предыдущего, но с точки зрения смысла склонял Алису к более глобальным размышлениям:

«Что я могла бы делать?»

Четвертый коржик апеллировал к ценностям:

«Во что я верю?»

Пятый кондитерский слой замахнулся на высшие смыслы из статусов «ВКонтакте». Чувствуя себя женщиной, которую легко потерять и невозможно забыть, Алиса, густо намазывая его кремом, размышляла:

«Кто я? Кем я являюсь? Каково мое место в мире?»

Вместо шестого уровня на торте – по закону жанра – красовалась вишенка, и в ней концентрировалась вся вопросительная боль человечества: «Для чего я здесь?»

Пытаться перемещаться между ярусами медовой пирамиды в поисках истины было бессмысленно. Положа прихватку на миксер, Алиса понимала, что толком и честно не может ответить ни на один вопрос Дилтса. Работать со смыслами, да еще и того хуже – смыслами собственной жизни, – оказалось во много раз сложнее, чем… да чем вообще все что угодно, что Алиса когда-либо пробовала. Усталая, но близкая к истине, которая все это время была где-то рядом, Алиса склонилась над своим новым кулинарным творением. «Ужасно утомляет этот ваш процесс личностного роста», – резюмировала она, машинально досыпая кокосовой стружкой очертание вопросительного знака на верхнем слое торта – где-то около вишни.

Но, по правде говоря, Алиса лукавила: наводить порядок в собственной – за все эти годы весьма подзахламленной – жизни ей нравилось необычайно. Даже больше, чем по два часа в день оправдывать капиталовложения Цукерберга, бесконечно обновляя ленту. Поэтому гораздо дальше, чем на второй план, отошли такие незначительные мелочи жизни, как составление резюме, поиск новой работы, общение с собственным ребенком, встречи с друзьями, возврат ипотеки и ежегодное ТО[19]. Алисина личность росла, и не было на тот момент ничего важней.

В обнаруженных Алисой методиках самокоучинга больше всего ее впечатляло то, что они помогали ей структурировать хаос собственных мыслей. Как правило, процесс Алисиной мыследеятельности выглядел как «хака» – ритуальный танец регбистов…

Обычно он являет собой толпу огромных брутальных мужиков, орущих до вздутия шейных вен нечто нечленораздельное, но сакрально важное. Вот мысль о будущем, скорчив инфернальную гримасу, истово обнажает язык: