Никаких демонов

Взгляд скользнул по руке. Можно было попросить неведомых организаторов избавить меня от шрамов и драконьей крови, от сводящей с ума сверхчувствительности к магии. Но… Без них бы все тоже сложилось иначе. И я была бы другой. А плата за ошибки казалась уже не такой высокой. Та же сверхчувствительность не раз помогала мне выживать. А драконья кровь… Сейчас, с нормальным блокатором, единственным негативным эффектом оставались необходимость повторять укол каждые две недели и поводок «Хантерс», на который эти самые уколы меня сажали. Но с ними я тоже могла справиться. Для этого мне не требовалась помощь неизвестных благодетелей, слишком сильных и добрых, чтобы существовать в реальности. Мне ведь сказали, что будут бесплатно поставлять лекарство, если я стану сотрудником? А Диз был прав: мне не обязательно идти в полевой отдел, если тут тяжело. У «Хантерс» было множество департаментов, начиная с бухгалтерии и заканчивая теми же лабораториями. Сереш замолвил бы за меня словечко. А с моими далеко не самыми популярными специальностями, с отсутствием связей и даже примерного понимания, как строился социум у гени, «Хантерс» мог оказаться для меня далеко не худшим вариантом. Спокойная работа, офис в Европе, хорошая зарплата – все как я когда-то хотела…

Я прикрыла глаза и сосредоточилась на ощущениях, пытаясь угадать рисунок. Сбилась, как всегда. Думать не хотелось. Не об Игре. Максимум удавалось вспомнить, что цепочка мокрых следов высохла на ковролине в комнате – но вряд ли в ванной, и рано или поздно кому-то придется встать и вытереть пол. Или что книжку мы все-таки залили…

– Тогда почему для тебя так важно участвовать в Игре?

Я не знала, как объяснить. Открыв глаза, в отместку провела ногтями по его ребрам, по чернильным созвездиям на них: Дракон и Малая Медведица, похожий на арбалет Лебедь и Лира. Россыпь капель, родинками выглядящих на бледной коже, – Лисичка; и Стрела ниже…

– Потому что я могу. Потому что, если я права, с этой Игрой что-то не так. И потому что я подхожу для участия куда лучше Кая, Лукаса, даже Мартина…

– Больше подходишь для работы Охотников, чем сами Охотники?

Я слегка прикусила его плечо. Нечего надо мной смеяться!

– Они люди. Без понятия, как их всех не поубивали – божественная помощь это, удача или что-то еще, – но они слабее.

Что мог противопоставить Лукас тому же друде? Ничего. А вампиру? Мы видели, чем эта история кончилась. Охотники в большинстве своем были людьми. Более уязвимыми, чем гени. И потому погибали. Слишком часто, слишком рано…

– Ты знаешь, что Мартин по их меркам практически старик? Знаешь, конечно…

Это неправильно. Люди не должны умирать, защищаясь от тех, кому им нечего противопоставить. Люди не должны жить в мире, где любой может украсть их волю – просто потому что ему захотелось. Где чужую влюбленность можно заказать у улыбчивой баристы. Где никто не станет считаться с тем, кто слабее…

– Это неправильно, – повторила я вслух. – Не люди должны следить за гени. Гени сами должны останавливать гени, когда те переступают границы…

– В идеальном мире так бы все и было, – заметил Диз.

Но мы жили в реальном. Если бы я попробовала возразить, что это не так, каждый из нас выбирает, в каком мире ему жить, Диз пошутил бы, что моя мания все контролировать достигла гигантских масштабов. А может – что еще хуже, – понял бы все правильно и спросил, означает ли это то, что он думает.

Поэтому я промолчала.

Глава 7 Чужие зеркала

– Бред какой-то!

Я сидела на перилах моста и смотрела, как за моей спиной несет свои воды Изар[50].

– Никогда не думала, что в мои обязанности на рабочем месте будет входить самоубийство.

Диз посмотрел поверх солнечных очков на пустую в такой ранний час улицу.

– Не драматизируй. Зато не скучно. Мне на первой стажировке приходилось бегать за кофе и уворачиваться от пресс-папье. Поверь, это хуже.

– Я бы не отказалась от капельки скуки, – проворчала я. – Стоп, серьезно?

Он скривился, вспоминая:

– Отец решил, что пора научить меня смирению, и устроил на лето личным ассистентом к одному из директоров. Через другого директора. Взяв с того клятву крови, чтобы он не смог рассказать, кто я.

Я представила себе Диза, еще более худого и несклепистого, с блокнотом в руке и бейджем на шее, держащегося всегда на шаг позади начальника, предугадывающего каждое его требование и борющегося с острым желанием его прикончить. Трудно было не рассмеяться. Диз широко улыбнулся:

– Ты бы видела его лицо, когда он узнал, кем помыкал.

Еще бы. Думал, что терпел очередного бесполезного сынка-племянника, а на самом деле все это время отдавал приказы демону смерти и ходил по очень тонкой грани. Я все-таки расхохоталась.

– За что тебя так?