Читаем Никакого «Ига» не было! Интеллектуальная диверсия Запада полностью

То есть прямой перевод, без всяких там чередований согласных и замены гласных, выражения Оttoman Mysh дает Тохтамышь . Опять же, среди казаков были распространены имена-прозвища, связанные с названиями животных (честно говоря, вспоминается только, пожалуй, «Ослябя» – от «Осел», и то насколько он казак – вопрос. – М.С. ). В слове «мышь» ничего уничижительного нет. Взять хотя бы выражения «тихо как мышь…», «прокрался (пробрался) как мышь…», «проскочил как мышь…», «даже мышь не проскочит…». Это имя-прозвище вполне может быть данью уважения казаку как отличному пластуну-разведчику. Но это уже не так важно. Он мог быть и Мишей и Мишкой – мало ли созвучных слов… Ключевым, конечно, является otoman=тахта ». Если ottoman=тахта, то на «Тахта» должны были бы начинаться десятки прозвищ атаманов. Тахта-конь, Тахта-слон, Тахта-тетерев, Тахта-пес… Ну, раз тахта – атаманка (кстати, все-таки «оТТоманка», как исчезло второе Т?) – это разновидность трона, надо полагать, то любой атаман=тахта. Нет? Наверное, ее было очень удобно возить с собой в обозе, до нас, очевидно, дошли многочисленные «походные оттоманки» (складные?), используемые в донских, кубанских, терских и других казачьих станицах? Но казаки – народ аскетичный. Рассказывают такой случай из жизни Семена Михайловича Буденного, тогда еще никакого не маршала и героя песен, а обычного казачьего сотника, ничем особым среди своих товарищей (ну, может быть, кроме пламенного антисемитизма) не выделявшегося. Дело было в Калмыкии. Буденный приехал на совещание к командиру Элистинской дивизии П.А. Анацкому на тачанке, в которую для удобства была положена пуховая перина – ну любил человек комфорт, что поделаешь! Это вызвало у его товарищей такой шок, что комдив просто изрубил (и чтоб другим не повадно было!) перину саблей. Семен Михайлович помнил науку до самых последних дней. Все свое влияние он употребил для того, чтобы отомстить семье своего командира. А вы мебель, мебель, где казак – там и диван…

Во времена Тохтамыша (или ТОХтамыша, или ТОКтамыша?) – почему «тахта» имеет столько написаний? – «Мишей» никто быть не мог. Мог быть «Михой». Но и с «тахтой» тоже довольно кривенько выходит… В словаре Ушакова, например, вообще возводится к персидскому ( перс. taxta). – «Широкий диван без спинки, покрытый ковром, материей». Еще раз подчеркнем! Монгольский, персидский (фарси) и тюркские языки (горно-алтайские, карлукские, карлукско-хорезмийские, кыпчакские, огузские, хакасские (кыргызские), якутские) языки – это не одно и то же! Ну что тюрки, что персы, это все «на Востоке». Чего там мелочиться-то! Поистине потрясающе, что всему этому «народному творчеству» дал импульс не полуграмотный Ваня из конторы «Рога и копыта», а академик АН РФ, что речь идет о фактическом продолжении работы почетного академика АН СССР А.Н. Морозова и его последователя профессора-математика, лауреата Ленинской премии М.М. Постникова [44] . В свое время несколько десятилетий изучением и критикой принятой истории и хронологии занимался Исаак Ньютон. И он тоже! Про Жана Ардуэна мы говорили выше. Но за какие-то, в историческом плане, несколько мгновений сама идея была низведена до уровня клоунады, стала анекдотом, дурным тоном! Как такое удалось? Очень похоже на умную «прививку от гриппа». Ввести в организм ослабленный вирус, побороть его и раз и навсегда избавиться от самой идеи пересмотра хронологии. Ну что же? «По плодам их узнаете их»…(Матф. 7 – 16).

«Заскорузлые тирольцы в зипунах»

Перейти на страницу:

Все книги серии Языческая Русь

Священное опьянение. Языческие таинства Хмеля
Священное опьянение. Языческие таинства Хмеля

«Руси веселье пити. Не можем без того быти!» – если верить легендам, именно этот довод предопределил выбор князя Владимира в пользу христианства, которое в отличие от ислама не запрещало употребление хмельных напитков. Однако стоит ли сводить поворотный момент русской судьбы к историческому анекдоту? Ведь в славянской традиции священное опьянение не имело ничего общего с бытовым пьянством – это был сакральный ритуал, священнодействие, допустимое лишь в праздники и на поминках, но жестко ограниченное в обыденной жизни. Будучи даром богов – сродни небесному огню, живой и мертвой воде русских сказок, – «царь яр-буен Хмель» возвышал человека вровень с Бессмертными, приобщал к высшим истинам, открывал врата в иной мир, дабы узреть сокровенное и запретное. Не случайно Церковь осуждала «бражничество» («Пьяницы да не наследуют Царства Небесного»), подозревая в нем не просто способ «напиться и забыться», а жертвоприношение исконным богам…Прослеживая корни этого обряда от древних арьев, эллинов и скифов до германцев и славян, новая книга ведущих историков Языческой Руси не только реконструирует один из ключевых русских мифов, но и восстанавливает ритуалы священного опьянения и подлинные рецепты хмельных напитков наших предков.

Дмитрий Анатольевич Гаврилов , Станислав Эдуардович Ермаков

Культурология / История / Религиоведение / Образование и наука
Никакого «Ига» не было! Интеллектуальная диверсия Запада
Никакого «Ига» не было! Интеллектуальная диверсия Запада

Эта сенсационная книга переворачивает прежние представления об истории, опровергая один из самых лживых и зловещих мифов, ставший козырной картой всех ненавистников России и русского народа, – миф о «татаро-монгольском Иге». Это исследование убедительно доказывает, что химера «монгольского завоевания Руси» является пропагандистской фальшивкой, интеллекуальной диверсией западных спецслужб (в первую очередь британских), пытающихся любым способом «протащить» мыслишку о «государственной несостоятельности» России и «врожденном русском рабстве». Проанализировав этот черный миф с привлечением новейших данных археологических, статистических, лингвистических, генетических экспертиз, автор приходит к выводу, что ни в генотипе, ни в языке, ни в фольклоре, ни в материальной культуре русской нации нет ни малейших следов вражеского завоевания и 300-летней зависимости Руси от инородцев, – а значит, никакого «Ига» не было!

Михаил Михайлович Сарбучев , Михаил Сарбучев

Публицистика / Документальное
7 тайн Древней Руси. Детектив Временных лет
7 тайн Древней Руси. Детектив Временных лет

Начальная русская летопись «Повесть Временных лет», сочинявшаяся через два столетия после рождения Руси, не могла быть беспристрастной – многое искажалось в угоду князьям-заказчикам, еще больше замалчивалось, поэтому в нашей древней истории зияют «черные дыры» и «белые пятна», вопросов куда больше, чем ответов, а историческое расследование превращается в захватывающий детектив. Чья кровь текла в жилах легендарного Рюрика и существовал ли он вообще? За что мстил «неразумным хазарам» Вещий Олег, прибивал ли он щит ко вратам Царьграда и от чего «принял смерть»? Как на самом деле пал князь Игорь и что за тайны хранила княгиня Ольга? Почему грандиозной победе Святослава над Хазарией в летописи уделена лишь пара строк и стоит ли верить официальной версии его смерти? По чьей вине мы так мало знаем об исконной языческой вере наших предков, был ли Святым князь Владимир и чем стало Крещение Руси – благословением или проклятием? «Раскрытию этих тайн русской истории посвящена наша книга, каждая глава которой представляет своеобразное детективное расследование. Как и в настоящем детективе, у нас будут свои подозреваемые и свидетели, защитники и обвинители, улики и доказательства…»

Михаил Авенирович Савинов

История / Образование и наука

Похожие книги

Дальний остров
Дальний остров

Джонатан Франзен — популярный американский писатель, автор многочисленных книг и эссе. Его роман «Поправки» (2001) имел невероятный успех и завоевал национальную литературную премию «National Book Award» и награду «James Tait Black Memorial Prize». В 2002 году Франзен номинировался на Пулитцеровскую премию. Второй бестселлер Франзена «Свобода» (2011) критики почти единогласно провозгласили первым большим романом XXI века, достойным ответом литературы на вызов 11 сентября и возвращением надежды на то, что жанр романа не умер. Значительное место в творчестве писателя занимают также эссе и мемуары. В книге «Дальний остров» представлены очерки, опубликованные Франзеном в период 2002–2011 гг. Эти тексты — своего рода апология чтения, размышления автора о месте литературы среди ценностей современного общества, а также яркие воспоминания детства и юности.

Джонатан Франзен

Публицистика / Критика / Документальное
Кузькина мать
Кузькина мать

Новая книга выдающегося историка, писателя и военного аналитика Виктора Суворова, написанная в лучших традициях бестселлеров «Ледокол» и «Аквариум» — это грандиозная историческая реконструкция событий конца 1950-х — первой половины 1960-х годов, когда в результате противостояния СССР и США человечество оказалось на грани Третьей мировой войны, на волоске от гибели в глобальной ядерной катастрофе.Складывая известные и малоизвестные факты и события тех лет в единую мозаику, автор рассказывает об истинных причинах Берлинского и Карибского кризисов, о которых умалчивают официальная пропаганда, политики и историки в России и за рубежом. Эти события стали кульминацией второй половины XX столетия и предопределили историческую судьбу Советского Союза и коммунистической идеологии. «Кузькина мать: Хроника великого десятилетия» — новая сенсационная версия нашей истории, разрушающая привычные представления и мифы о движущих силах и причинах ключевых событий середины XX века. Эго книга о политических интригах и борьбе за власть внутри руководства СССР, о противостоянии двух сверхдержав и их спецслужб, о тайных разведывательных операциях и о людях, толкавших человечество к гибели и спасавших его.Книга содержит более 150 фотографий, в том числе уникальные архивные снимки, публикующиеся в России впервые.

Виктор Суворов

Публицистика / История / Образование и наука / Документальное