Никакого Рюрика не было?! Удар Сокола

Тут ценны для нас сразу несколько вещей. Во-первых, Ломоносов не спорит с гипотезой о Старой Руссе – древней столице русов, пришедших с Северо-Запада, а дополняет ее. Во-вторых, ученый отстаивает родственные связи прусов и русов, но не чье-то первенство (происхождение одних от других), а происхождение обоих племен от общих предков, что также не противоречит нашей гипотезе. А вот касательно названия реки Михайло Васильевич ошибается. Как известно, слово «немец» («ньмьць») появилось в русском и других славянских языках достаточно поздно (уж никак не во времена Рюрика) и означало «человек, говорящий неясно, непонятно». В более широком смысле оно обозначало всех иностранцев, говоривших на непонятных языках, в том числе другие германские народы, в частности шведов и датчан, так что привязка к названию реки весьма сомнительна. Например, в Новгородских летописях норвежцев называли «каинскими немцами» (тоже весьма спорное отношение к Неману). А в актах археографической экспедиции 1588 года «немцами» названы англичане, шотландцы, венецианцы, голландцы, пруссы и вообще любые иностранцы34.

Сегодня мы располагаем несколькими версиями происхождения гидронима Неман. Александр Львович Погодин [9] полагал, что он возник из финского niemi – «ряд холмов, мыс». Литовский языковед Казимерас Буга [10] считал это название гибридным, восходящим к балтийской основе «мун» в сочетании со славянским отрицанием «не-». Сомнительная гипотеза: «мун» означает «большой», что, в принципе, верно, поскольку Неман – самая большая река в тех местах, но отрицательная приставка все портит. Сравним названия реки в языках народов, которые издревле населяют ее берега: лит. Nemunas (Ня́мунас), белор. Нёман, нем. Memel (Мемель), польск. Niemen. Любопытно созвучие с притоком Свислочи Немигой (белор. Няміга). Эта река, разделившая судьбу московской Неглинной и ставшая одной из центральных улиц Минска, упоминается в ПВЛ, «Слове о полку Игореве» и многих других знаковых литературных текстах. Слово nemiga имеет летто-литовское происхождение и переводится как «бессонница, бодрствование». Возможно, в прошлом оно символизировало охрану, сторожевой пост или охранное значение реки по отношению к поселению: крепость Менск была южным форпостом Полоцкого княжества. По Неману также любили проводить границы. Именно на Немане состоялась встреча Александра I с Наполеоном и были установлены границы империй. Эта река и сейчас остается пограничной.

Но вот что действительно интересно: часть Немана – от истока реки Матросовки до дельты – называется Русне (лит. Rusnė), а по-немецки Russ. Там же находится одноименный остров. Напомню, что «Россия» по-немецки звучит как Russland, дословно «земля руссов».

Думается, эти совпадения вовсе не случайны. От острова Русс варяги поднялись вверх по Неману до места, где река ПоРУСЬя (еще одно совпадение?) впадает в Полисть (Ильменский бассейн), и основали поселение Русса. Ладога, таким образом, стала северным форпостом против свеев. Не составит большого труда увидеть общие принципы в построении двух городов – Руссы и Ладоги. Следует подчеркнуть, что не все древние города построены одинаково. Владимир, Киев, Суздаль, например, подчиняются совершенно иным градостроительным принципам. Очень логично и то, что крепость назвали в честь местности – Ладогой. Если бы русы шли по морю, номинация была бы другой: город в нижнем течении Волхова ассоциировался бы не с морем (водой), а с сушей.

Когда это произошло? Не позднее VII–VIII веков. Ведь должно было пройти какое-то время, прежде чем Русса «состарится» и уступит место НОВ[ОМУ]городу.

В своих «Возражениях…» Мюллеру Ломоносов, желая доказать древность понятия «руссы», утверждает, что это слово происходит от «роксоланы» или «руссо-ланны» (руссы + аланы). Это место очень часто цитируют любители поискать колыбель «российской» цивилизации где-нибудь поближе к Кавказскому хребту, но никакого отношения к современной Алании те аланы не имеют. Для Мюллера и Ломоносова аланы – готское племя. В примечаниях к 6-му тому академического полного собрания сочинений Ломоносова сказано: «Следует лишь отметить, что в протоколе 24 октября сохранился момент спора, не отраженный в дальнейших материалах. Ломоносов доказывал, что название роксоланы изменилось в название руссы путем изменения роксаны в россаны и т. д. Он заявил, что роксаны и роксоланы «употребляются у древних авторов вперемешку». Миллер отвечал: «Критик дал ввести себя в обман Шеттгену, говоря, что роксоланы обозначались также названием роксаны. Сведущие люди уже давно обратили внимание на то, что чтение роксаны у Страбона – искаженное и что Шеттген поступил недобросовестно, решив исправить других древних авторов на основании неверного предположения». Миллер имел в виду книжку Христиана Шеттгена De originibus russicis dissertationes septem. Dresdae et Lipsiae, 1731 («Семь диссертаций о происхождении русских», Дрезден и Лейпциг, 1731), дававшую сводку античных и средневековых известий, касающихся русской территории.