Никакого Рюрика не было?! Удар Сокола

В 1914 году в Британии появилось немало «исследований», доказывающих родство германцев с азиатскими кочевыми племенами. На пропагандистских плакатах германцев рисовали как кровожадных извергов, поедающих детей и топчущих женщин и стариков копытами. «STOPHUN!». Спустя исторически короткий промежуток времени те же самые пропагандистские клише были использованы уже Германией, но привели вовсе не к победе, а к чудовищной трагедии.

Вот какой неожиданный оборот приобретает история с размытой самоидентификацией. Немцам «повезло» чуть больше. Во-первых, война, в которой против них применялось это оружие, продлилась всего шесть лет и закончилась полным разгромом, а стало быть, потребность в такой идеологеме сама собой отпала. Во-вторых, в Германии, привыкшей оперировать конкретными параметрами (показаниями приборов, данными краниометрии, антропологии, статистики), стремящейся все учесть и подсчитать, подобные «изыскания» всерьез даже не рассматривались. Другое дело – Россия. Она мыслит абстракциями: «БогЪ», «духЪ», «щастье», «правда», «величие» etc. И часто для обывателя понятие «русский» становится оценочным, обозначающим этакого «хорошего парня» и не имеющим под собой никакого этнического содержания. Для немца носителем «немецкого духа» может быть только человек, соответствующий определенному типу, прежде всего расовому типу – назовите его как хотите, но он имеет начало и имеет конец. Из этого, между прочим, вытекает довольно неожиданное следствие: «хороший парень» может быть и кем-то еще, не только немцем. В нашем же «национальном», а точнее, все еще имперском сознании понятие «дух» и его носитель разделены. Якобы «дух» способен «переформатировать» носителя любого генотипа под «русского». Если Пушкин воспринимал «русский дух» как производную от культурного контекста, базирующегося на фольклорной составляющей, то есть на «национальных кодах», то что под этим словосочетанием понимают современные «мастера культуры», одному богу известно. Это уже потом нам стали «братья навек» китайцы, индийцы и другие коренные народности британских колоний. Далее – БРИК-С, далее везде…

Следует сказать, что в Восточной войне у России нашлись и союзники, причем довольно необычные. За океаном эту войну восприняли как противостояние со старым врагом – Великобританией, которая в те годы ассоциировалась для американцев с такими понятиями, как «тирания», «национальный гнет», «агрессия». Сегодня об этом не принято вспоминать, но в Севастополе вместе с Николаем Пироговым под английскими бомбами работало несколько десятков американских врачей-добровольцев (не все там локвуды). Штурм Петропавловска потерпел фиаско во многом благодаря тому, что экипаж китобойной шхуны, отправленной американским посланником в Гонолулу (Гавайи тогда еще не были штатом США, а являлись формально независимым королевством), вовремя предупредил гарнизон крепости о готовящемся нападении англо-французской эскадры. По каналам американской дипломатии передавались и разведданные.

Не совсем «по-немецки» повели себя пруссаки (вот она, «гуннская» кровь!), несмотря на то что были связаны с Британией рядом соглашений о континентальной блокаде России. Чопорные тевтонцы неожиданно закрыли глаза на вопиющее несоблюдение прописанных на бумаге договоренностей и очень «по-русски» разводили руками, когда грузооборот некоторых стратегических продуктов через порты Кёнигсберг и Мемель в одночасье утроился. Но наша элита не замечала всех этих знаков. Она упорно искала союзников среди угнетенных греков, сербов, болгар, кочевых племен Средней Азии. Отплатят «братушки» чуть позже, когда наступит август 1914 года. А Средняя Азия «воздаст сторицей» в 1989—1992-м!

Парижский мирный договор 1856 года полностью изменил международную обстановку в Европе, уничтожив систему, покоившуюся на Венских трактатах 1815-го, которые подписывала Россия-победительница. «Верховенство в Европе перешло из Петербурга в Париж», – удовлетворенно резюмировал Фридрих Энгельс72. Положение России было сравнимо с положением Германии в 1918 году. Россия получила свой «Версаль». Так, согласно требованиям договора, ей запрещалось строить крепости и иметь флот на Черном море (формально море объявлялось «демилитаризованной зоной», то есть Турции вроде бы тоже нельзя, однако не запрещалось иметь флоты в Мраморном и Средиземном морях), ее оттесняли от Дуная фактически к екатерининским границам, на 100 лет назад!