Никакого зла [СИ]

— А может, у меня папа гробовщик? Почему же сразу ведьма? — интересуюсь я в сумрак за могилами. Потом поднимаю голову…

Мальчишки лет одиннадцати. Сидят, милые, на тополе, улыбаются. Во все тридцать два зуба каждый, ярко сверкая клыками. Красавцы.

— Слезайте, — устало говорю я, приглушая яркость фонарика. — Вы почему не в школе?

— А ночью школа не работает, — резонно отвечает один, а второй скалится ещё усерднее и вдруг начинает завывать:

— Мы всех учителей покусали, и они превратились в зомби, мы сейчас и тебя покусаем — буэ-э-э-э!

Я прибавляю яркости и старательно свечу фонарём ему в лицо.

— А знаешь ли ты, о юный вампир, что этот фонарь освящён самим Папой Римским, так что от его света ты уже должен обратиться в пепел… Короче, слезайте по-хорошему или мой демон вас снимет.

— Ух ты! Настоящий демон? — хором восклицают мальчишки. — Пусть снимет!

— Легко, — отзывается Габриэль, и ребята мгновенно оказываются на земле, а этот рыжий нахал даже не перестал умываться!

— Кру-у-уто! — ахают мальчики. — Ведьма, а нас научишь?

Габриэль опускает лапу, поворачивается к нам, минуту внимательно оглядывает ребят, потом начинает вылизывать вторую лапу.

— Нет. Не научит.

— А почему?

Меня интересует тот же вопрос, но я знаю, что если задать его, Габриэль пустится в пространные объяснения о роде людском, о нашей предсказуемости и… У демонов странное чувство юмора. Просто поверьте. И не связывайтесь.

— Ребят, может, лучше найдёте мне здесь крапиву? Очень надо.

— Для зелья? — догадывается кто-то из мальчишек. — А что ты будешь варить?

— Какую-то отраву, — честно отвечаю я и протягиваю ему ножницы.

Мальчишки снимают накладные вампирьи зубы, забирают ножницы и деловито приступают к заданию. Я смотрю, как они ползают между могил, как безошибочно находят крапиву, аккуратно срезают её и кладут в мой мешок… И меня начинают терзать смутные сомнения… А что, в школе юных ботаников учат находить крапиву среди сена поздно вечером без фонаря? Я хорошо учусь, но, признаюсь, вот так сразу бы не справилась — в темноте, на кладбище, осенней ночью…

— М-м-м, ребят, а вы кто такие?

— А мы ведьмам свои имена не говорим, — отзывается один, а второй добавляет:

— А то заколдуешь.

— Э-э-э…

Габриэль фырчит — кажется, он так смеётся.

— А где вы живёте, — пробую я, — тоже не скажете?

— Не-а. А то ты придёшь и убьёшь нашу бабушку.

— Почему бабушку? — окончательно теряюсь я.

— Ну, в «Красной шапочке» волк тоже сначала дорогу спрашивал, а потом убил бабушку.

— Но я… Я же не волк.

— А кто тебя знает? — фыркает один, а второй, улыбаясь, отдаёт мне полный пакет. Потом добавляет:

— Вдруг ты только притворяешься? А на самом деле страшный и ужасный оборотень?

— Фея она, — отзывается Габриэль уже в своём обычном (ну, обычном для меня) человеческом обличье. — И тебе это отлично известно, — он щёлкает пальцами, и мальчишки пропадают. Только два сверкающих золотом листка кружатся, плывут по воздуху… — Выходи, дракон. Попытка была хорошая, но этот фокус повторяют уже тысячу лет все маги жизни. Скучно.

Габриэль как всегда…

Когда из-за тополя появляется Туан, я даже не… Да ладно, чего греха таить — я удивляюсь! И ещё как!

Я, не Габриэль. Демон словно того и ждал.

— Властелин послал? — интересуется он почти миролюбиво.

Туан смотрит на меня, и его глаза сверкают золотом. В декорациях кладбища выглядит впечатляюще.

— Да. За ней. Отдай её, дух, и Властелин отблагодарит тебя…

Габриэль смеётся — весело и громко, как над хорошей шуткой. Что, кстати, совершенно с кладбищем не вяжется. Потом поворачивается ко мне и спокойно, обыденно спрашивает:

— Хочешь, я его убью?

Я хватаю ртом воздух, а Туан улыбается.

— Какой самоуверенный дух. Где ты нашла такого, фея? — И шагает ко мне. — Идём, Властелин ждёт.

Я молча перевожу взгляд на Габриэля — тот улыбается — и чувствую себя зрителем в театре. Что это за спектакль?

Туан спотыкается уже на третьем шаге. Между нами — светящаяся могила (очень эффектно, Габриэль!), и демон, положив руку мне на плечо, говорит, не стирая с губ улыбки:

— Ты недавно в Астрале, юный дракончик?

Туан не шевелится — кажется, просто не может — но его глаза распахиваются так широко, и в них появляется такое загнанное выражение, что мне становится его жаль. Особенно, когда Габриэль с усмешкой повторяет:

— Виола, ты не ответила. Убить его?

— Чт-что?! — вздрагиваю я. А ведь он серьёзно! — Нет! Конечно, нет!

— Уверена? Это ведь он виноват в том, что случилось с тобой и демонологом.

— Габриэль, ты с ума сошёл, отпусти его немедленно!

Демон улыбается.

— Нет, — и, повернувшись к Туану, ласково продолжает: — Я лучше отправлю тебя назад, дракончик. К твоему Властелину.

В глазах Туана ужас, а Габриэль делает нетерпеливое движение рукой, как будто отмахивается от надоедливого насекомого — Туан падает на колени. Прямо в мокрую траву и грязь. Перед нами.

Я отшатываюсь, прижимаю руки к губам, а Габриэль, по-видимому, довольный произведённым впечатлением, улыбается ещё слаще.

— Твой Властелин будет очень недоволен, когда ты явишься к нему с пустыми руками.

Туан вздрагивает и, так и не встав с колен, отчаянно шепчет: