Никакой системы

— Ок, я предполагаю, что вам могли сказать. Ирреал не твое, парень, не лезь туда и все будет хорошо?

— Вроде того, — повторился Курт.

— Тогда так, — припечатала Вероника. — Просто прими, есть три типа людей. Точнее их конечно больше, но в аномальных зонах их три. И это деление не зависит от того, как ты готов поменять свое поведение ии какой ты человек. Потому, что основывается не на этом. Это зависит от базиса личности. От изначальной склонности к порядку или к хаосу, если угодно. Если ты изначально в душе, в основе своей, логик а не интуит, то все. Считай, что это приговор. И никакие «слушай свое сердце», «главное правило — никаких правил» тут не помогут. Что тебе не говори из таких правил, все равно услышишь не то, не так и не вовремя. Именно по этому, к слову, женщины, несмотря на социально более эмоциональную роль ничуть не успешнее в аномальных зонах, чем мужчины. Потому, что это и не про социальные роли тоже. Дело не в том, слушаешь ли ты интуицию. Дело в том, живешь ли ей ты? Если да, тогда все получается там как-то само, не без доли везения, но… Поступки твои не из логики должны идти, а изначально оттуда, из великого рандома. В жизни, кстати, такие люди куда менее успешны, потому как реальность, она и есть реальность, в ней логика — рабочий инструмент познания мира. Отсюда и аномально высокий процент носителей с различными проблемами с головой. И вот это все, история не про вас, Курт. Совсем не про вас. В описании ваших приключений это любому специалисту красной нитью прошито.

— Стоп, а что там с третьим типом? Я насчитал только два. — Удивился Курт.

— Вот, вот. Про это я и говорю, — рассмеялась Вероника. — Все по полочкам, да? Третий тип, Конрад, это те, кто в схему не вписываются. Носители специфических артефактов, как я, кстати, или артефактов от ранга «Bплюс». Или вот такие, нереально, не вероятно, запредельно везучие парни. Причем последнее, почти исключительно про вас. Вы свои деньги часом не в казино зарабатываете, может они не семейные? Или это талант генетический?

— Нет, — не слишком вежливо буркнул Курт, ибо объяснения ему никаких новых открытий не подарили. Одно расстройство. — Семейные. Считайте, что дядя умер и оставил нам наследство. Только он не умирал и дай боги ему здоровья. Но это тоже вписывается в вашу занимательную теорию, верно?

Часть вторая, глава вторая

Знакомство и процедурки

Распрощавшись со своей будущей потенциальной начальницей, Курт попал в лапы к тому самому заму, о котором Вероника упомянула в начале разговора. Звали его Виктор Михайлович, и замом он был по научной части. Возможно не только, так как он не уточнял, но Курту его работа открылась именно с этой стороны.

По виду тот оказался широченным смурным мужиком в джинсах и серо-коричневом пиджаке с кожаными вставками, пошитом явно на заказ, на его необъятный плечевой пояс. Венчала все это великолепие, словно башня венчает танк, чуть ли не ковбойская шляпа на круглой голове. Коротко пожав Курту руку, разводить долгих задушевных бесед рекомый Виктор далее не стал, сплавив Курта своим немногочисленным «нукерам», так что предварительное знакомство вышло коротким.

Нукеры оказались более дружелюбны, или, что вернее, более заинтересованны в нем, как в объекте научного интереса. Они подхватили его под белы рученьки, и уволокли к себе, в исследовательский отдел, где плотно взяли свою жертву в оборот.

Сам отдел, он же научный комплекс располагался в выделенном крыле, и был обеспечен не только дополнительным охранником при входе, но и вполне серьезной, на куртов дилетантский взгляд системой безопасности, типа изолирующих переборок, шлюза с ультрафиолетовым обеззараживанием и бронированных жалюзи. Впрочем, Курта это навело на мысли больше не о качестве подхода к защите содержимого, а о небезопасности происходящего внутри, но он их от себя старался гнать. И не слишком-то успешно.

Начиналось все, с другой стороны, довольно штатным образом. Вежливо и культурно, но непреклонно двое юных дарований, представившихся Кириллом и Олегом, куртовские жемчужины изъяли и потыкали в них всеми имеющимися в наличии агрегатами и приборами. Пооблучали их неизведанными излучениями и даже попытались засунуть одну из жемчужин под пресс, чему Курт, ясное дело, воспротивился.

Этот робкий протест, похоже и стал началом второго этапа экспериментов, так как его реакцию подробно пометили в журнале, и, поругиваясь неприличными словами, вроде «коэффициент сопряжения» или «ответ на воздействие четвертого ранга», артефакты вернули и стали требовать их применить.

Желательно безопасно и дозировано, но, в любом случае, лучше куда-то в сторону вооон той глухой камеры с бронированными стенами.