Нихилени (СИ)

Он, разумеется, счёл это шуткой.

Меркий спрашивал много. Иногда она отвечала.

— Тебя правда зовут Ан?

— Правда.

— Просто Ан?

— Да.

— Откуда ты родом?

— Оттуда.

— Сколько тебе лет?

— Не помню.

— А чем ты занимаешься?

— Чем придётся.

— А куда ты идёшь?

— На тот берег.

— Зачем?

— Надо.

— А что это за зверь?

— Это Кел.

— Откуда он у тебя?

— Подарили.

— Кто?

— Брат.

— Кто твой брат? Где он?

— Умник он. И он умер.

Короткие ответы святошу ничуть не смущали. Поняв, что из неё ничего не вытянуть, он начал трепаться про себя.

— А я служу делу Благодеятелей, — самодовольно заявил молодой человек, словно они не вышли из одной обители в одном караване. Ан поморщилась. — Я брат-исповедник из обители на Трёх Холмах. Настоящий брат-исповедник, я имею ввиду. Если хочешь, могу… Ну, если будет желание освободить душу, я могу выслушать твою исповедь.

Ан несколько секунд подбирала слова.

— Ты сейчас серьёзно?

— Ну да, — не понял её молчания Меркий. — Я имею право.

«Да он ещё и идиот!» Ан закатила глаза. Хорошо, что её лицо спрятано.

— Не хочу.

— Ну, как знаешь. Я самый молодой брат-исповедник в нашей обители!

— А чего ты в городе делаешь, самый молодой брат-исповедник? В паломничество тебя зачем взяли? Это же дофига почётно, опасно и всё такое.

Святоша немедленно поник и потянулся пальцами к выбитому глазу.

— Брат-настоятель отправил меня и ещё несколько братьев в паломничество к Великому Дому Прародителя!

— Я это знаю. Спрашиваю, зачем именно тебя, — Ан поморщилась от наигранного восторга в голосе Меркела.

— Я сам попросился, чтобы поклониться великому месту! — ложь вышла почти убедительной, но дрогнувший голос выдал чернорясого.

— Там даже руин не осталось. Яма и гора мусора, — пожала плечами Ан. Меркий покачал головой.

— Это богохульство!

Ан не ответила.

— Ты необразована и не знаешь правды, — возразил Меркел. — Дом стоит на своём месте и будет стоять. Я лично стоял на ступенях, где Разрушители вероломно напали на своего отца!

— Прямо на ступенях? — Ан ухмыльнулась. Они с Осаном у дома были в полном одиночестве, чернорясые ушли в сторону. Что ж, фанатики нашли неплохой выход. Действительно, кому нужна правда, когда можно назвать тем самым местом любую точку на земле? Интересно, какую из руин они объявили священной? И что будут делать, когда тот дом тоже упадёт? Ну, ещё лет на двадцать домов-башен в Городе хватит.

— Клянусь всеми добрыми делами Прародителя! — Меркий торжественно поднял ладонь и коснулся сердца. — Чтобы меня разразил огонь его гнева!

— Хорошо, я тебе верю, — Ан отмахнулась. Всё равно ей не переспорить. — Только тебе неземная благодать не помогла. Что у вас случилось? Вы уже должны были бы оказаться на том берегу.

Маркий опустил голову и снова потёр пустую глазницу.

— Презренные дикари напали на нас внезапно. Брат Марис воззвал к Прародителю, но его убили. Я и мой брат Имет сумели сбежать от них, но они догнали нас… А дальше… дальше…

— Понятно. Почему вы не пошли мимо бетонных домов-башен? Дальше от дома Прародителя вдоль старых каналов?

— А что там?

— Там самый короткий путь от Трёх Холмов до Моста, и почти нет людей. А вы пошли через центр, как все путники.

— Но что в этом плохого?

— Где много путников, будут и эти… бандиты, короче.

Она замолчала. С утра Ан уже сказала гораздо больше, чем за весь предыдущий месяц. Даже язык устал от непосильной работы. Кел, почувствовав её раздражение, оскалил клыки и направился к святоше. Тот вздрогнул и попятился. Ан жестом отправила Кела вперёд, проверить путь до Цистерны.

— А куда ты всё-таки идёшь? — долго молчать Меркий не смог. Ан представила, как разбивает ему голову, и стало немного легче. Как никогда она была рада своей маске. Обычно пустая личина скрывала её слабости: растерянность, усталость, любопытство. Личина к тому же устрашала. Всегда страшнее видеть плоский кусок железа вместо простого человеческого лица. В разговорах с людьми в поселениях, Ана снимала внешний щиток и оставляла маску-респиратор. Так было легче: респиратор оставлял иллюзию защищённости и дистанции от окружающих, а люди, видя её человеческие глаза, не подозревали в ней серую тварь или кого похуже. Ан так свыклась с железной личиной, что мысль показать кому-то своё изрезанное шрамами лицо казалась немыслимой. Это даже хуже, чем снять доспехи и пройтись мимо врагов голой.

Она усмехнулась. Ныне маска скрывала то, как её шрамированные щёки кривились от раздражения. Меркий был ей ещё нужен. Ну, не зря же она тратила на него огонь-камень! И терять возможность перейти через Мост не хотелось. Это сократит путь на несколько недель или избавит её от необходимости лезть в воду. Доспехи требовали ремонта, и Ан не была уверена, что они выдержат испытание речным илом.

— На тот берег, — коротко ответила она.

— Можно мне с тобой? — оживился Меркий. Ан поморщилась. Долго же он подводил к этому вопросу. Нет бы сразу прямо спросить.

— Нет, — Ан не выдержала и спустила часть раздражения. На лице Меркия отразился неподдельный ужас. Она улыбнулась. Что ж, шансы заморыша дойти до Моста резко возросли.

— Но… но я…