Никита Хрущев

Города преображались: яркие вывески, яркая одежда, женщины на шпильках. А каким же был он сам – демократичный глава государства? Он запросто гуляет по улицам Москвы (с охраной, конечно, но пешком, а не в закрытой машине) и даже может заглянуть в кафе-мороженое. Он совсем не похож на помпезного вождя. «В ту пору ему, наверное, минуло лет шестьдесят, но выглядел он очень крепким, подвижным и до озорства веселым, – вспоминает публицист Федор Бурлацкий. – Чуть что, он всхохатывал во весь свой огромный рот с выдвинутыми вперед и плохо расставленными зубами, частью своими, а частью металлическими. Его широкое лицо с двумя бородавками и огромный лысый череп, крупный курносый нос и сильно оттопыренные уши вполне могли принадлежать крестьянину из среднерусской деревни или подмосковному работяге, который пробирается мимо очереди к стойке с вином. Это впечатление, так сказать, простонародности особенно усиливалось плотной полноватой фигурой и казавшимися непомерно длинными руками, потому что он почти непрерывно жестикулировал. И только глазки, маленькие карие глазки, то насыщенные юмором, то гневные, излучавшие то доброту, то властность, только, повторяю, эти глазки выдавали в нем человека сугубо политического, прошедшего огонь, воду и медные трубы и способного к самым крутым поворотам, будь то в беседе, в официальном выступлении или в государственных решениях».

В семейной жизни он по-прежнему благополучен. Дети выросли и получили хорошее образование. Сергей – инженер, работает в НИИ. Рада закончила факультет журналистики, а потом биофак и стала редактором журнала «Наука и жизнь». Юлия – учительница, а самая младшая, Елена, будет работать в Институте истории естествознания и техники. Когда одна из дочерей хотела поступать в Институт международных отношений, Никита Сергеевич возражал: дескать, хватит там кремлевских дочек, лучше выбрать другую профессию – врача, агронома, учительницы. Боясь воспитать «элитных отпрысков», Никита Сергеевич пугал их в детстве: «Будете, как Вася Сталин!» К счастью, этого не произошло.

Хрущёв был человеком общительным и любил принимать гостей, в том числе зарубежных. Его зять Алексей Аджубей вспоминал: «Он часто приглашал в дом многих иностранных гостей, послов с семьями, причем не вкладывал в это каких-то дипломатических сверхзадач. В его естестве было и личное любопытство к этим людям, и искреннее желание завязать чисто человеческие отношения, отбрасывая официальные церемонии».

Самым главным демократическим шагом Хрущёва был, конечно, процесс реабилитации. После XX съезда реабилитировали не только тысячи отдельных граждан, но и целые народы, попавшие в опалу при Сталине, – им вернули территории, с которых они были выселены. Так восстановили Калмыцкую, Карачаево-Черкесскую, Чечено-Ингушскую и Кабардино-Балкарскую АССР.

Реформы Никиты Сергеевича коснулись и чиновничьего аппарата. В первой половине 1957 года Президиум ЦК по инициативе Хрущёва отменил пресловутую практику «пакетов», т. е. введенную Сталиным выдачу ответственным работникам в специальных конвертах сумм, превышающих подчас в два-три раза официально установленную заработную плату.

В 1957 году Хрущёв решил радикально изменить структуру и характер управления народным хозяйством СССР. Речь идет о создании Совнархозов (Советов народного хозяйства). К началу 1957 года в СССР работали более 200 тысяч промышленных предприятий и около 100 тысяч строительных площадок. Хрущёв полагал, что управлять ими из единого центра затруднительно и нерационально. И в этом было здравое зерно, да и мера эта была в общем-то демократичной, поскольку новшество предполагало ликвидацию большинства промышленных министерств, а также сокращение множества центральных ведомств; далеко не всем чиновникам это понравилось.

«…И ПРИМКНУВШИЙ К НИМ ШЕПИЛОВ…»

Вдруг заметил царь Никита,

Что ему мешает свита…

Фольклор

Строчки эпиграфа к этой главе взяты из народной поэмы о Хрущёве, написанной после его отстранения от власти. Однако на самом деле это царь мешал свите. Радикальные реформы спровоцировали появление закулисной оппозиции, и пока Хрущёв пребывал с визитом в Финляндии, бывшие соратники – Молотов, Маленков и Каганович – решили его сместить.

На заседании Президиума ЦК КПСС 18 июня 1957 года семь из одиннадцати первых лиц страны – Булганин, Ворошилов, Каганович, Маленков, Молотов, Первухин и Сабуров – выступили за отставку Хрущёва. Его обвинили в волюнтаризме, то есть излишней самостоятельности в принятии рискованных решений. Но, как пишет Рой Медведев, «главное обвинение, которое не высказывалось полностью, но которое являлось наиболее важным для противников Хрущёва, состояло в том, что Хрущёв слишком далеко зашел в разоблачении Сталина, что он подорвал авторитет КПСС в международном коммунистическом движении и авторитет всего коммунистического движения».