Нико Моррелли стоял у окна позади меня, его глаза смотрели на меня слишком пристально. Он закончил разговор и подошел ко мне, остановившись всего в футе от меня. Даже на расстоянии он возвышался надо мной. Я должна чувствовать угрозу, зная, что он шантажировал меня, и зная все, что я сделала с миром, которым он управлял.
И все же по какой-то глупой причине я чувствовала себя в безопасности.
Я знала, что ни один человек из того мира не будет в безопасности. Они использовали женщин как собственность и выбрасывали их, когда они больше не были им нужны. Ну, это были бы не я и мои девочки.
— Привет, Бьянка, — при звуке его глубокого голоса я покраснела еще сильнее, и по моей спине пробежала дрожь.
Будь проклято это мое тело. Никто никогда не влиял на меня так, даже Уильям, и я любила его всегда. За исключением… однажды, когда я пошла танцевать с друзьями во время летних каникул в колледже. Мои глаза встретились с мужчиной на другом конце клуба, и такая же реакция произошла и с Нико Моррелли.
Сколько раз этот человек передо мной брал то, что хотел, не задумываясь? Как сейчас, например. Он шантажировал меня, заставляя выйти за него замуж, не обращая внимания на последствия для меня и моей семьи. На широких плечах Нико лежала ответственность и судьба стольких людей. И теперь мы с девочками были одними из таких людей. Один щелчок пальцев — и бум. Мы могли бы быть мертвы. Если бы я только могла убедить его, что этот брак — плохая идея. По очень многим причинам.
Один из них, хотя и наименее важный, заключался в том, что мое тело, казалось, решило, что пришло время положить конец моему целомудрию после смерти Уильяма. Я до сих пор помнила, как тяжело было телу Нико, когда я врезалась в него, заставляя мое тело перегружаться. Я боялась, что могу прыгнуть на него и воплотить в жизнь фантазии всех тех ночей, когда я трогала себя, думая о нем.
Какой идиоткой я была! Я отвлеклась от мыслей о том, что на меня напал бандит. Вот только мужчина в моих фантазиях не был бандитом. Просто невероятно горячий мужчина, от которого у меня все внутри сжималось от потребности.
Я тяжело сглотнула, мои внутренности горели.
— Привет, — мой голос слегка дрожал, нервы взяли верх.
Не зная, как его поприветствовать, я просто стояла там. Стоит ли мне пожать ему руку? Для меня это была совершенно новая ситуация. Мы не были любовниками.
Мужчина в моих фантазиях мог быть похож на Нико Моррелли, но это был не он. К счастью, пока продолжалась моя внутренняя борьба, Нико взял на себя инициативу, наклонившись и поцеловав меня в щеку.
Мое сердце забилось сильнее от его прикосновения, и с моих губ сорвался непроизвольный вздох. Я сделала быстрый шаг назад, его запах окутал меня. Запах густого леса, темный и чувственный, и моему чертовому телу он нравился.
— Привет, — повторила я.
Его губы растянулись в легкой улыбке, как будто он развлекался. Конечно, ему будет весело. Он не был в чьей-либо милости. Могу поспорить, что мир вращался вокруг него и его требований, в то время как людям, которым не повезло попасть в его поле зрения, приходилось изо всех сил стараться его пережить. Боже, надеюсь, я его переживу.
— Может, сядем? — спросил он, указывая на стол.
Я кивнула, и он, как джентльмен, выдвинул мой стул. Я скользнула в него с напряженной спиной и натянутой улыбкой на губах, чувствуя себя неловко из-за незнакомой ситуации, в которой оказалась. Он сидел напротив меня, его взгляд никогда не дрогнул.
Официант принес меню, налил нам обоим газированной воды и принял заказ на напитки. Нико… Я съежилась, назвав его по имени. Должна ли я называть его мистером Моррелли? Он заказал бутылку вина, и официант оставил нам меню.
Я нервно закусила губу. Я должна была что-то сказать, но в голове у меня было пусто. Девочки и Уильям были моим миром, моим всем, так долго, что я не была уверена, что для меня есть что-то еще в мире. Я всегда была счастлива быть просто матерью и женой, но теперь я отчаянно пыталась перестать быть женой этого человека.
Схватив стакан, я сделала глоток воды, наблюдая за ним. Казалось, он чувствовал себя совершенно комфортно, в то время как мои нервы практически были на пределе.