Никогда больше

Усмехаясь дежавю, как в клубе, пытался отморозиться, но при этом не потерять лицо перед остальными. Мысли то и дело возвращались в гостиницу на второй этаж, потом плотно прилипли к Але. Увидеться за всю неделю ни разу не удалось. Сбросить пар – тоже. Отчаянно хотелось прижать её к груди, втянуть ноздрями ставший панацеей запах.

Как мерзко всё сложилось тем вечером. Отнесся к ней как сволочь. Но не мог ничего с собой поделать. Если бы открыл рот за столом, то первое что выпалил бы: «Это он?».

Зачем спрашивать, если я и так всё понял. Мгновенно сложились дважды два. Его реакция на неё, её реакция на него, её дальнейший выпад в астрал. Если бы кто-то знал, чего мне стило сдержаться и не воткнуть вилку в брюхо учителя, мать его, физкультуры. Пересилил себя из уважения к малышке и Игорю.

Прощаясь в машине, я отчаянно желал её поцеловать по-настоящему. Но знал, что и здесь не сдержусь, оттрахаю прямо в авто, а потом открою рот и поделюсь, планами на ночь.

Ими я поделился с Павлом. Мы решили больше не возвращаться к этой теме. Убедились, что отправили хряка в больницу месяца на три и спокойно погрузились в рутину собственных жизней. Когда Вадима Степановича выпишут, он угодит за решётку. А если умудрится выйти раньше, чем 10 лет, да ещё живым, мы повторим беседу. И может быть, в тёмном переулке. Чтоб раз и навсегда.

Не заметил, как прилично накидался. Как одна из шлюх, разместилась на коленях, начала облизывать шею. Отвратно, наигранно, неприятно. Грубо оттолкнул её. Тут же полез в карман за айфоном, чтобы найти фотку любимой попки и обожаемого профиля.

– Andrew! – Пьяный Родриго с укором посмотрел в мою сторону, – you don't like girls?

– Not. Im married. – Сказал на автомате, продолжая рыться в галерее.

Павел медленно повернулся в мою сторону. Лицо его вытянулось от недоумения. Он дёрнулся, что-то хотел сказать, но случайно опрокинул рюмку с водкой. Алкоголь пролился на девчонку, сидящую с ним в обнимку.

– Какого хера, бро? Когда успел и не сообщил даже? Что за дела? Ты вообще кто мне после этого?

– Скоро. Сообщу. – Даже не поднял головы, до конца не понимая, почему обиделся друг.

– Кто она? Почему скрываешь? Познакомь!

– Вы знакомы, – отмахнулся и опять залип в гаджет.

Набирал её номер раз сто за вечер, длинные гудки и отбой. Что за фигня? Хотел было рвануть к малышке, но сил хватило только на то, чтобы добраться до гостиницы со всей компанией и отрубиться в одном из номеров без сновидений и тягостных мыслей.

Утро выходного дня встретил с жутким похмельем. Голова трещала как чан, тошнило. Принял холодный душ, выпил стакан апельсинового сока, отжался десять раз и снова набрал Алю. Опять гудки и тишина. Странное поведение начинало раздражать. Сильно. Бесить до белого каления.

Сколько себя помню, никогда за бабами не бегал. Сам кидал их в ЧС, избегал, не брал трубку. В телефонной книге висело около 20 номеров подписанных «Не брать», и ещё примерно столько же, обозначенных «На фиг». А как у неё подписан я в таком случае? Неужели обиделась так сильно?

Решение принял мгновенно. Приехать, схватить, попросить прощения за прошлые и заодно будущие грехи. За ресторан этот долбанный, за прохладное прощание, за лужу, за смех, за деньги, за то, что как-то кончил раньше неё.

Да за всё на свете! Лишь бы увезти и отлюбить во всех позах так, чтобы никогда больше не смела игнорировать. Чтобы отвечала по первому сигналу, писала в ответ длинные подробные сообщения и высылала обнажённые, мать их, фотки. Как это делают все нормальные бабы. Мои бывшие так и делали. Одна Марго чего стоила! Задолбался память чистить от её бесконечных смсок и интимных сэлфи. А тут я сам готов свой стоячий член выслать. Чтобы увидела, как хочу, как жажду встречи, как соскучился.

Звонок Пашки застал меня на полпути. Теперь не отвертится, объяснится. Сейчас в охапку её и на природу в парк с малым. Ближе к городу, конечно. Пока подальше от леса. Погода солнечная, птички поют. Погуляем, отвезём потом пацана домой, а сами в гостиницу. Накажу до звёзд, трясучки и воплей.

В голове расписал до мелочей весь трах, особенно углубился в детали наказания. В паху снова заныло, возбудился до предела. Интересно, как долго я буду остро реагировать только при одном воспоминании о малышке?

– Да Паш, – отвечаю на звонок, а сам улыбаюсь, затерявшись в розовых мечтаниях.

– Андрей, – тихо и подавленно, – у меня плохие новости, бро.

– Что-то с португальцами? Передумали?

– Нет. У них всё в порядке. Сегодня опять попросили девочек после осмотра клубов.

– Так в чём проблема?

– Ты едешь сейчас?

– Да.

– Остановись у обочины.

– Блять. Говори уже! – Прикрикнул, сжав руль и притормаживая у ближайшей парковки.

– Мама сегодня звонила. Твой отец умер.

В последний раз я навещал его в прошлом году, в конце лета. Отец держался бодрячком, пилил-колол дрова как, полный энергии паренёк. Соленья готовил, дом белил. Не болел, на здоровье не жаловался. Да и кто видел нормального мужика, который будет беседовать о болячках даже с родным сыном?