Никогда больше! (ЛП)

Еврейский истэблишмент должен уяснить, что мы не желаем тратить деньги на нееврейские дела, какими бы благородными они ни были, пока в этих деньгах нуждаются евреи. Еврейский истэблишмент обязан вспомнить, что он возник именно как еврейский истэблишмент для того, чтобы защищать еврейские интересы, и именно в этом заключается сам смысл его существования. Лидерам еврейских организаций надо объяснить, что нас не убеждают их разговоры о том, что наша безопасность и благополучие зависят от милости окружающих. Это не так, и история привела нам тысячи доказательств, что это не так. Еврейский истэблишмент обязан хорошенько уяснить, что его обязанностью является защита евреев, их прав, их имущества, их безопасности.

Но, к сожалению, нельзя возлагать надежды на то, что руководители еврейского истэблишмента внезапно изменяет весь образ своего мышления. Маловероятно, что они станут вдруг тратить время, силы и деньги на такие несущественные вопросы как оказание помощи своим собратьям-евреям. Ведь им гораздо важнее произвести правильное впечатление на своих нееврейских друзей и покровителей, которые убеждены, что перед ними — настоящие вожди, представляющие широкие массы еврейского народа.

Нам нечего ожидать от этих "вождей". Наши надежды связаны — как и всегда было в истории нашего народа — с теми простыми евреями, "маленькими людьми", что не отравлены страстью к славе, почестям и престижу. Об этих людях, обычных, "незаметных" героях, о безымянных бойцах еврейского возрождения рассказывает в своей книге "Слово о полку" З. Жаботинский. Он пишет о создании Еврейского легиона, первой со времен Древнего Рима еврейской армии, и о том, как сопротивлялся этому еврейский истэблишмент:

В зимний вечер, в самый разгар лондонской слякоти, с полудождем и полуснегом на улице, кто-то стучится в мою дверь. Входит молодой человек, очень бедно одетый, и протягивает мне измятый, грязный клочок бумаги. Я узнаю почерк приятеля, который застрял в Яффе. Он пишет: "податель — Гарри Фирст. Можешь ему верить".

Гарри Фирст говорит:

— Я прямо из Палестины. Тамошние рабочие мне поручили сказать вам, что они за ваш план, и чтобы вы не дали себя запугать никакими страхами за судьбу палестинских колоний. Это первое. А второе: я к вашим услугам. Я говорю на идиш и по-английски, член рабочей партии и знаю Уайтчэпель. Чем могу служить?

— Поселитесь в Ист-Энде и займитесь тамошней молодежью, — говорю я.

Он встает и уходит.

И с тех пор два года подряд Гарри Фирст вел нашу агитацию в Ист-Энде, в мастерских, в чайных, в комитете своей партии, на собраниях. Одного за другим находил он отдельных сторонников, знакомил меня с ними, а потом шел дальше работать. Он стал одной из популярных фигур Уайтчэпеля: его и любили и терпеть не могли. За что терпеть не могли — понятно; а любили за то, что и противникам импонировало его спокойное, учтивое упрямство и его благородная бедность. Потом он поступил в легион, тихо и по-хорошему отслужил свои два года в Палестине, не добивался никаких послаблений и повышений; а после демобилизации исчез, не напоминая о себе, не требуя ничьей благодарности, и я не знаю, где он и что с ним. Может быть, кто-нибудь покажет ему эти строки: шалом, Гарри Фирст, один из тех "безымянных солдат", которые делают историю, — а честь оставляют именитым.

"Невозможно покорить вершину горы, не оставив могил у ее подножья". Эти слова Зеэва Жаботинского должны быть начертаны на наших сердцах, стоять постоянно перед нашими глазами.

Наши мудрецы учат, что Тору, Страну Израиля и грядущий мир можно обрести только путем страданий, будучи готовым к самопожертвованию. Они хотели сказать нам, что только таким образом мы можем добиться великих целей.

И если сегодня проблема советского еврейства находится в центре внимания всего мира и гигантская советская империя вынуждена идти на уступки, предоставляя "своим" евреям возможность обрести свободу в родной стране, — то мы добились этого не петициями и не подачей два раза в год скромных респектабельных протестов.

Советское еврейство идет к свободе благодаря тем евреям, которые ощущали его боль и страдания всей душой и оставляли свои дела, чтобы выйти на улицы, провести бурные демонстрации и — да, они не боялись этого — применить насилие. Эти люди готовы были подвергнуться избиению со стороны полиции и аресту, они рисковали попасть в тюрьму, но не боялись этого, потому что ими руководила Ahават Исраэль.

Небольшая группа смелых, уверенных в своей правоте людей может добиться успеха там, где ничего не сможет добиться пассивная толпа. Самопожертвование! Вот ключ к победе в наших усилиях помочь своему народу. Самопожертвование — вот пробный камень Ahават Исраэль. Как просто говорить о любви к братьям-евреям, если от тебя не требуется никаких действий, чтобы доказать эту любовь на деле. Но свободу невольникам невозможно дать красивыми словами и пустыми декларациями. Свободу можно обрести только в борьбе. Если мы готовы на самопожертвование, ничто не устоит перед нами. Но если нет — наша война проиграна еще до того, как началась.