Никогда не говори мне «нет». Книга 3

Я провожу вдоль тела, касаюсь головы, на ней тугая шапочка из бинтов. Потом понимаю, что к руке был прикреплён какой-то проводок, он соскакивает, аппарат рядом начинает пищать по-другому, и в комнату тут же входит медсестра. «Где мой муж? Что с Сашей?» – слова рвутся из меня, но произнести я их почему-то не могу, я тщетно напрягаюсь, открываю пересохший рот, и всё. Глаза в панике расширяются, я пытаюсь подняться. Медсестра подходит ко мне, прижимает мои плечи к постели и… улыбается.

– Не волнуйтесь, всё будет хорошо, – успокаивающе говорит она и щелкает на стоящей рядом аппаратуре, – Сейчас я позову доктора, он вас осмотрит, только не вставать! – приказывает она и выходит из палаты.

Если бы я могла встать! И что с моим голосом! Вдруг слышу громкий разговор за дверью палаты.

– Я профессор, доктор наук, эти снимки я мог бы посмотреть и в своей клинике, незачем было тащить меня сюда, да ещё таким зверским способом, – возмущается кто-то сильным уверенным голосом. Ему что-то тихо говорят, тот же голос продолжает в том же возмущённом тоне, – Кости черепа слегка задеты, но целы же! Разрыв мягких тканей, большая кровопотеря. Всё, больше ничего не вижу! Ну, что долго не приходит в себя, вас бы так по голове… ну да,… думаю, для вас, мужчина, последствия были бы не такими печальными…

Внезапно дверь открывается и, видимо тот, кто только что говорил под дверью, входит в палату. Это невысокий пожилой мужчина с окладистой аккуратной седой бородой. Наши глаза встречаются, его хмурый взгляд внезапно меняется, становится тёплым, он улыбается и спрашивает таким нежным голосом, что мне с трудом верится, что это он только что кричал в коридоре:

– Как вы себя чувствуете, милая моя?

Не дожидаясь ответа, быстро подходит к кровати, медсестра подносит ему какие-то бумаги, он ощупывает моё лицо, заглядывает в зрачки, о чём-то беседует с ней. Я это уже не слышу и ничего не вижу, потому что замечаю Сашу. Он стоит на пороге, смотрит на меня с непостижимым чувством во взгляде, нервно проводит руками по волосам, и улыбается. Всё! Теперь всё будет хорошо! Я знаю.

Я не спускаю с мужа глаз, пока доктор что-то объясняет ему. Потом врач, похожий на доброго Деда Мороза, поворачивается ко мне, с улыбкой произносит:

– Поздравляю, вы родились в счастливой рубашке, теперь всё должно быть отлично. Скорейшего выздоровления!

– Спасибо, вас отвезут обратно, – говорит Александр.

– Я уж надеюсь. И что я вам скажу: вы правильно поступили, в таком деле лучше перестраховаться. Но в следующий раз ведите себя,… цивилизовано,… хотя, искренне желаю, чтобы подобных случаев в вашей семье больше не было.

Врач выходит из палаты. Саша подходит к моей кровати, садится рядом, берет мою руку.

– Привет, – тихо говорит он.

– Привет, – мой голос просыпается. Тихо, хрипло, но я говорю. Ура!

– Ты как? – понимаю, что могу говорить только короткими фразами, но вопросов куча, начинаю с самого главного.

Он с грустью улыбается, подносит к губам мою руку, целует ладонь.

– Ты со мной, теперь у меня всё хорошо.

– Миша? – с трудом высказываю второй вопрос.

С облегчением замечаю, что его улыбка затрагивает глаза.

– Миша дома. Представляешь, он всё время находился у соседки, Зои Ильиничны.

Выражаю крайнее удивление взглядом.

– Да, да, этот восьмидесятилетний божий одуванчик так проникся жалобным рассказом Миши о необходимости срочно спасать семью. А убеждать наш сын умеет, ты знаешь. Что она даже поработала почтальоном. Подбрасывала в наш ящик его письма. Как только стало известно об аварии, он тотчас явился домой. Думаю, завтра мальчики смогут навестить тебя.

– Саша, что случилось?

Теперь он хмурится, на лице боль и отчаянье:

– В тебя стреляли. К счастью, пуля по касательной прошла по твоей голове. Официальная версия – авария. Машина слегка помята, мне не сразу удалось её остановить, когда ты потеряла сознание.

Где-то глубоко внутри нахожу в себе силы спросить:

– Кто?

– Вера. Она уже наказана. Не думай о ней, – говорит он резко и отрывисто.

Я закрываю глаза, из-под ресниц текут слёзы.

– Милая, успокойся, всё хорошо. У тебя нет серьёзных травм, доктора обещают, что последствий быть не должно, ты скоро поправишься, – шепчет он горячо, нежно вытирая слёзы со щёк, – Если бы что-то случилось с тобой… – он не может закончить и замолкает.

– А если бы что-то случилось с тобой? – в этом вопросе весь мой страх и боль, – Саша, если бы ты сидел за рулём, пуля не прошла бы по касательной.

– Я знаю. Не знаю только, чем смогу отплатить за то, что спасла мне жизнь.

– Люби меня. Мне больше ничего не нужно. Люби только меня.

Через две недели муж везёт меня домой. Как же надоела палата, хоть и заставленная любимыми розами – так муж пытался скрасить моё пребывание в больнице. Как я соскучилась по мальчикам, по дому!

– Оксана, у меня здесь недалеко назначена встреча. Придётся заехать, – вдруг говорит Александр.

– Конечно, заезжай. Это ненадолго, надеюсь.

– Не знаю, но я постараюсь тебя не утомить, – он посматривает на меня, – Устала? Как ты себя чувствуешь?

– Нет, не устала, отдыха в больнице мне хватило с лихвой, не переживай.