Никогда не говори мне «нет». Книга 4

Разбудить мою чувственность ему удалось примерно через месяц. Я перестала ощущать себя скованной, моё тело научилось не только доставлять, но и получать удовольствия. «Какая же ты страстная и несдержанная, тебе нужно научиться держать себя в руках» – теперь часто повторял Рустам, хотя ничего не имел против моей несдержанности. У нас словно снесло крышу. Хотелось быть вместе в любую минуту. Это подогревалось тем, что мы не могли быть вместе так часто, как хотелось. Но если это происходило, благодаря моей всё понимающей соседке, мы забывали обо всём на свете. Иногда даже о предохранении. И через три месяца такого общения, в апреле, я поняла, что беременна. Если быть точной, первой поняла Светка.

– Ты ему уже сказала? – прозвучал её неожиданный вопрос, когда я вышла из ванной, куда убежала от запаха яичницы.

– Не поняла: кому и что я должна сказать? – я уставилась на подругу, прижимая к лицу мокрое полотенце.

– И что же тебе непонятно? Ты должна сказать Рустаму, что беременна, – спокойно поясняет Света.

– Я?! Я беременна?!

– Ну не я же! Ты что, сомневаешься? Тогда вот, – она протягивает мне какой-то пакетик, который вытащила из своей аптечки, – Он уже, наверное, просроченный. Но если тебе мало доказательств, сама сходи в аптеку, купи новый.

Я дрожащими руками беру у неё тест на беременность и снова скрываюсь в ванной. Ещё до того, как появились две полоски, я всё понимаю.

– Я сегодня снова ночую у Татьяны, – сообщает Светка, – Можешь устроить романтический вечер и преподнести своему Ромео новость. Интересно, как он отреагирует? Расскажешь завтра?

– Хорошо. Спасибо, Света, – рассеянно говорю я.

Мне и самой интересно, как он отреагирует. Мы не говорили о будущем, не строили планы. Он всегда пользовался презервативами, которые, правда, то соскакивали, то рвались, то, в порыве страсти, забывались на тумбочке. Но, тем не менее, если он ими пользовался, значит, не планировал детей. А я? О чём думала я? Что, если он скажет: мне не нужны дети? Что мне делать? Ехать к тётке со своим ребёнком? Восьмой человек на её пятидесяти квадратных метрах – это перебор.

Этот день показался мне самым ужасным в жизни. Целый день я сходила с ума от беспокойства, думая, как сказать ему, гадая, как он отреагирует на это. Он пришёл в девять вечера. У меня накрыт стол для романтического ужина. Но Рустам едва взглянул на него. Как только его куртка оказалась на вешалке, я сразу оказалась в его объятьях.

– Рустам, подожди, давай поужинаем, – я пытаюсь выскользнуть из его рук.

– Потом, мой цветочек, я так хочу тебя. Я скучал, – шепчет он, целуя меня за ухом. В любой другой день я таю от такой ласки, но сейчас меня это раздражает, я дёргаюсь, отшатываюсь от него.

– Что с тобой, Даша? – Рустам непонимающе смотрит на меня.

– Садись за стол, давай поужинаем, и… нам нужно поговорить.

– Ужин подождёт. Говори, – приказывает Рустам, видимо, что-то читая по моему лицу.

– Рустам, я беременна, – выпаливаю на одном духу, пока ещё есть смелость.

– Что???!!!

Его смуглое лицо бледнеет. А я думала, такое невозможно. Он замирает, пристально смотрит в глаза, словно пытается прочесть в них обман. Я с сожалением гляжу на него:

– Милый, для меня это тоже неожиданность.

Я делаю к нему шаг, протягиваю руку, но он отшатывается от меня, как от прокажённой. Резко разворачивается, хватает куртку и почти бегом исчезает из комнаты.

– Рустам!!! – пытаюсь задержать его, но мой голос попадает в пустоту.

Вот и поговорили. Эту ночь я провела одна, рыдая в подушку. Чего только не передумала. Одно поняла точно: избавляться от ребёнка не буду. Выкручусь как-нибудь.

Утром меня разбудила ничего не понимающая Светка.

– Даша! Первая пара идёт, а ты спишь! Что с тобой! – вскрикивает она, глядя на меня.

Я с трудом встаю с постели, подхожу к зеркалу. Лицо вспухшее и помятое, глаза превратились в щёлочки.

– Что он с тобой сделал? – вопрошает подруга, – Что он сказал?

– Ничего, представляешь, он абсолютно ничего не сказал. Молча ушёл.

– Козёл! Трус! Негодяй! – Светка мечется по комнате, верно характеризуя моего жениха, проявляет заботу тем, что приносит мне воду, халат и тапочки, – Ничего, не переживай, это вредно тебе сейчас. Я найду его и заставлю прийти и поговорить!

– Нет, не нужно. Я теперь сама, – пытаюсь храбриться, но слёзы предательски текут по щекам. Сейчас, скорее, от её заботы и сочувствия.

Внезапно дверь открывается, на пороге Рустам.

– Явился, гад! – встречает его моя подруга.

– Света, выйди, нам с Дашей нужно поговорить, – миролюбиво просит он.

– Где же ты раньше был со своими разговорами?

– Света, выйди! – тон Рустама уже не такой миролюбивый.

Света смотрит на меня, я качаю головой, она фыркает и выходит из комнаты, хлопнув дверью. Как только дверь закрывается, хватаю со стола книгу (больше на нём ничего нет) и швыряю в Рустама. Я хотела это сделать ещё раньше, но его уроки не выносить чувства на публику прочно застряли у меня в голове. А сейчас публики нет, я хочу выплеснуть весь свой гнев, но не знаю, как, поэтому вслед за книгой летит мокрое полотенце, а потом тапочка, потом…