Никогда не говори "никогда" (СИ)

— Все относительно, — защищаюсь я. Ей надо бы обвинить в этом мою псевдо-маму, женщину, которая растила меня, когда я учился в старших классах. У нее было слишком много денег и склонность к изысканным вещам, и я, выросший в нищете, начал ценить сшитые на заказ костюмы или хорошо подобранную ткань. Просто в тот момент моей жизни мне повезло, что мог позволить себе такую роскошь. Но, по сути, я вышел из самых низов. Большую часть периода становления личности провел в потерявших свой первоначальный цвет обносках, пока они не расползались по швам. — Знаешь, вообще-то я хотел в качестве признательности за помощь сегодня купить тебе что-нибудь. Но если тебе не нравится в Barneys, я пойму. Кажется, я видел на улице парня, который продавал футболки с надписью «Я люблю Нью-Йорк» за пять баксов.

Она бросает на меня взгляд, искрящийся наигранным оскорбленным достоинством, ее карие глаза темнеют при попытке подавить ухмылку.

— О тебе можно говорить разное, Тео, но уверена, сам ты хорошо знаешь, что собой представляешь.

Я следую за ней к стеллажу с джинсами, выбираю пару «Бальман» длиной тридцать четыре дюйма по внутреннему шву¹². На бирке, висящей на них, значится цена тысяча триста долларов.

— Ты что, серьезно собираешься их покупать? — смотрит она на меня, прищурив глаза и уперев левую руку в бедро.

— Ты, наверное, думаешь, что я напыщенный засранец, — говорю я, кладя их обратно на полку. — И может, так оно и есть. Но я не такой уж большой напыщенный засранец.

Вижу, как она бормочет себе под нос: «Слава богу», направляясь к следующему стеллажу.

— Гардеробная уже готова, — подает голос консультант. — Я могу взять вещи, если Вы готовы следовать за мной.

Она хватает охапку одежды, которую тащила Скайлар, и я ухожу с ней, оставляя Скайлар сидеть на ближайшем кожаном кресле и ждать, пока я не вернусь.

— Как тебе? — выхожу я через несколько минут, одетый в одну из футболок, которые она выбрала вместе с парой джинсов по разумной — не тысяча триста долларов — цене.

Ее взгляд сосредоточен на экране телефона, и, закончив писать текст, Скайлар убирает волосы с лица и смотрит вверх. Я чертовски надеюсь, что она не писала тому мудаку. На ее лице нет глупой легкомысленной улыбки, так что это хороший знак.

Глаза Скайлар расширяются, когда она осматривает меня с головы до ног.

— Мило.

— Просто... мило?

— Очень мило?

— Ты спрашиваешь или сообщаешь мне?

Продавщица стоит поодаль, постукивая носком туфли и наблюдая за нашим обменом любезностями. Бьюсь об заклад, она считает, что мы должны просто трахнуться и покончить с этим.

Я не возражаю.

— Ты выглядишь потрясающе, Тео. Правда. Ты должен стать моделью. Я серьезно. Ты слишком хорошо выглядишь, и тебе действительно нужно немного поумерить свой пыл.

— А теперь ты говоришь с сарказмом, — качаю я головой и поворачиваюсь на каблуках, возвращаясь, чтобы примерить следующий наряд.

Мы проходим еще несколько раундов смены одежды, и я подхожу к кассе со всем, что выбрала Скайлар, и ни с одной вещью, что рекомендовала консультант.

— Я не шучу, когда говорю, что хочу тебе что-нибудь подарить, — сообщаю я ей, пока меня рассчитывают. Цифры на кассовом аппарате с каждым пунктом поднимаются все выше, достигая неловких высот. Такая сумма может вызвать у некоторых людей сердечный приступ, но за многие годы я к этому привык. Чтобы сделать деньги, нужно потратить деньги, и это справедливо, когда дело касается того, в каком образе ты собираешься предстать. — Ты тратишь свое субботнее утро на то, чтобы помочь мне выбрать одежду. Я твой должник.

— Ты мне ничего не должен, — качает она головой и смотрит в сторону, оглядывая помещение. — Ты сказал, что мы друзья, а друзья именно так и поступают.

— О, так мы друзья только потому, что я так говорю?

Правый уголок ее полных губ застенчиво приподнимается.

— Я не это имела в виду, и ты прекрасно это понимаешь.

— Жаль, потому что мне на секунду понравилась твоя логика.

Она морщит нос, и в это мгновение напоминает мне очаровательного, сексуального маленького кролика.

— Пять тысяч триста семьдесят пять долларов и девять центов, — говорит продавщица. — Будете платить картой «Виза» или «Дискавер»?

Я оплачиваю свой новый гардероб, состоящий из отвратительно дорогих джинсов и футболок, и выхожу из магазина со Скайлар. Мы идем рядом, моя рука касается ее руки.

— Тот факт, что ты не хочешь, чтобы я что-нибудь тебе купил, заставляет меня желать купить тебе кучу дерьма. Ты ведь это понимаешь, да?

— Мне ничего от тебя не нужно, — поджимает она губы и прячется за завесой льняных волос. Дернув плечом, она продолжает идти.

Скайлар — единственное существо на Земле, которое может сделать упрямство сексуальным.

В полуквартале от нас продавец зазывает прохожих, предлагая купить футболки и сувениры. Я ускоряю шаг, направляясь прямо к нему, хватаю брелок с надписью «Я люблю Нью-Йорк» и шлепаю его на импровизированный прилавок вместе с пятидолларовой купюрой.

— Что ты делаешь? — догоняет меня Скайлар.