Читаем Никогда не кончится июнь полностью

Никогда не кончится июнь

Я взглянула на домик. Маленький, одноэтажный, он совсем не похож на кафе «Лабиринт» с нелепо наставленными друг на друга этажами. А больше тут ничего нет. Вообще ничего, кроме луга и леса. И все-таки у меня такое ощущение, что я только что побывала в этом кафе… А почему именно здесь, на пороге почты, меня посетило это видение?..

Почему здесь?..

Как связана эта почта и кафе «Лабиринт»?..

Внезапно меня пронзил какой-то мистический страх. Словно я прикоснулась к чему-то потустороннему и запретному. Словно невольно проникла в какую-то иную реальность, существующую где-то поблизости, но совсем в другом измерении. Я еще раз обернулась по сторонам. Вокруг по-прежнему простиралась необъятная ширь, и не было ни малейших признаков ни кафе «Лабиринт», ни каких-либо других построек.

Клещи страха приблизились к самому горлу, и я поняла, что прийти в это жуткое место еще раз ни за что не решусь. Поколебавшись, я осторожно положила на порожек поблескивающую в темноте черную гитару и, развернувшись, что есть силы ринулась по лугу в обратный путь.

За короткое время темнота успела еще чуть сгуститься, и очертания травы впереди стали почти не видны. Только рельсы под светом звезд отливали сталью, и я, не чуя ног, бежала вперед, ориентируясь лишь по этому неяркому блеску.

Наконец, показалась дорога.

Дорога, похожая на пустыню. Взобравшись по склону и отдышавшись, я увидела на краю этой пустынной дороги кривой фонарь и почти без сил прислонилась к его корявому столбу.

И после этого наконец-то взглянула на часы.

23.35.

Мысли судорожно заметались в голове. Проспать у почты почти семь(?) часов! Невероятно!

А во сколько идет тот последний автобус?..

Но вместо расписания автобусов на память пришли грубые слова кондукторши.

«- Какая почта? Пьяная, что ль?.. Нет за лугом никакой почты! Нет, и никогда не было!..»

Сквозь стремительно опускающуюся на землю ночь я снова, до боли в глазах, всмотрелась в черную дорогу.

Она по-прежнему была пуста и безмолвна.

Неожиданно поднялся ветерок, на открытом со всех сторон пространстве стало холоднее, и я, кутаясь в собственные руки, ощутила легкую панику.

А вдруг он не придет?!.

И в этот момент на самом краю дороги показалось далекое светлое пятнышко.

Автобус!

Пятнышко начало приближаться, и я увидела, что это вовсе не автобус, а темно-синяя иномарка. Выбежав почти на середину дороги, я замахала руками и громко закричала, но машина лишь поддала газу и со свистом промчалась мимо.

Отчаяние мое усилилось.

Я опять прислонилась к кривому столбу, и мне пришлось простоять так не меньше получаса, прежде чем на горизонте вновь показалось светлое пятно.

И на этот раз это был ОН.

Последний автобус, направляющийся в город.

Я ворвалась в него, как буря, тяжело дыша и дрожа от страха и холода.

Народу в автобусе не было, лишь в конце салона стояла, растопырив ноги, та самая кондукторша, о которой я уже вспоминала.

Кондукторша тоже узнала меня. Помолчав с минуту, она все-таки не выдержала и с ехидцей спросила:

— Опять на почту ходила?

При этих словах на ее лицо набежала легкая усмешка.

Я хотела было нахамить ей, но в последний момент сдержалась.

Вдруг еще раз придется воспользоваться этим транспортом, а она назло попросит не останавливать?..

— Да, — вежливо ответила я.

Тетка помолчала, глядя в окно на проплывающие деревья.

Я уж подумала, что диалог окончен, как вдруг она снова вступила:

— Игде ж ты энту почту-то находишь? Там луга одни бескрайние…

Страх стал понемногу отпускать, но пережитое потребовало разрядки.

Я опять хотела нахамить. И вновь сдержалась по той же причине.

— За лугом стоит небольшой домик. Это и есть почта.

— За лугом… Не знаю я никакой почты! Почта дальше, у «Даниловского».

Я тяжело вздохнула, из последних сил сдерживая раздражение.

Все это, почти слово в слово, я уже слышала в первое свое путешествие к загадочному почтовому отделению № 20а.

И в который уже раз удивилась — ну что за люди бывают! Какая разница, знаешь ты про почту или нет?.. Ведь тебе не нужна ни эта почта, ни знание о ней… А те, кому нужно — знают…

Я поджала колени и обхватила их руками. Теплый июньский день перетек в ночь, и стало заметно прохладнее.

«Больше не буду отвечать»… — подумала я.

Однако вопрос местонахождения почты, похоже, всерьез озаботил кондукторшу.

— Нету там ничаво… — протяжно зевнула она. — Вот раньше — да… Кафе там одно было. А сейчас давно уже ничаво нет…

Слово «кафе» шибануло меня, как током.

— Какое кафе? — невольно насторожилась я, позабыв данный самой себе обет молчания.

Тетка опять зевнула. Потом с ленцой произнесла:

— Да обычное кафе. Свадьбы там часто играли. Как раз там оно и было, за лугом. Но его уж лет двадцать как снесли.

Кафе.

За городом.

Лет двадцать как снесли…

— А как называлось кафе? — пролепетала я, с удивлением обнаружив, что голос тянется откуда-то из желудка.