Никогда не лги

— Ага, это он тебе сказал? — Глаза Мелинды расширились, в них заблестела надежда. На мгновение нынешняя версия Мелинды с исправленными зубами и длинными прямыми волосами исчезла, и из нее выглянула прежняя пухленькая девочка с одутловатым лицом, еще косившая гольфы с рюшами до колен в четвертом классе.

Однако очень быстро ее взгляд вновь стал твердым и жестким.

— Ты лжешь. — Мелинда поудобнее перехватила нож и выставила его перед собой. — Ты напрасно считаешь меня полной дурой. Дэвид даже не вспомнил, кто я такая, когда увидел меня на распродаже у вас во дворе. Поначалу не вспомнил, во всяком случае. — Она улыбнулась. — До тех пор пока я не напомнила ему о том, что случилось тогда.

— А что случилось тогда? — Не успели эти слова сорваться с губ Айви, как она уже пожалела о них.

— Можно подумать, ты не знаешь. Как будто это не ты смеялась до упаду — вместе с остальными твоими популярными и всеми любимыми друзьями и подругами.

Популярными и всеми любимыми друзьями и подругами? Айви никогда не питала иллюзий о том, что она принадлежит к заводилам класса, к мнению которых прислушиваются остальные. Но у зависти, как известно, глаза велики, особенно учитывая то, что Мелинда всегда была чужой в любой компании.

— Уже на следующий день после того, как все произошло, все в школе только и говорили об этом. Даже не перешептывались, а говорили в полный голос. Не считая нужным скрывать свои издевательские взгляды и насмешливое хихиканье у меня за спиной. — Мелинда злобно оскалилась. — «Ха, толстая глупая Мелинда Уайт влюбилась во всю футбольную команду сразу». Хотя все было совсем не так. Но это не имело уже никакого значения, потому что все хотели верить тому, о чем говорили. Ты ведь понимаешь, что я имею в виду, верно?

— Я… — Айви растерялась и не знала, что сказать.

Она и вправду помнила какие-то разговоры, но при этом понятия не имела, что Мелинда была той самой девочкой или что кто-то из ее знакомых ребят отметился в этой истории. Это случилось еще до того, как они с Дэвидом стали встречаться, в те давние времена, когда ее скорее похитили бы инопланетяне, чем на нее обратила бы внимание восходящая звезда школьной футбольной команды — куортербек по имени Дэвид Роуз.

— А помнишь, как в том же году они прозвали меня «самой дружелюбной»? — злобно ощерилась Мелинда. — Думали, наверное, что я не пойму, в чем здесь юмор.

Айви помнила, как веселились и перемигивались одноклассники, когда состоялось тайное голосование по этому и впрямь двусмысленному титулу.

— Они думали, если ты одинока, значит, ты вдобавок и непроходимо глупа. — В уголках глаз Мелинды показались слезы, и она опустила нож. Но мгновенная слабость тут же миновала. — Просто никто на них не знал того, что случилось на самом деле.

— И правда так никогда и не выплыла наружу, верно? — заметила Айви. Ее слова жалко прозвучали во враждебной и горькой тишине, вдруг воцарившейся в спальне. — Ты единственная, кто знает все.

Она вдруг поняла, что Мелинда хочет выговориться, ей обязательно нужно рассказать кому-нибудь о том, что случилось, найти слушателя, пусть даже неблагодарного, и Айви вновь стала продвигаться вперед, дюйм за дюймом, пока подошвы ее ног не коснулись пола.

— Ты хочешь знать, что именно твой драгоценный супруг и его дружки сотворили со мной? — Мелинда подняла нож и погрозила им Айви. — Я думаю об этом каждый день каждой недели каждого года. С тех самых пор, понятно тебе? Когда я просыпаюсь по ночам. А мне часто снятся кошмары. Я помню все до мельчайших подробностей. Я до сих пор слышу их, как они спускаются по лестнице, горланя непристойности и улюлюкая. — Мелинда замерла на месте, в глазах у нее появилось отсутствующее выражение, мыслями она наверняка унеслась в прошлое. — Как они важничали и пижонили в своих футбольных куртках! И пришли все сразу, как они всегда делали.

Айви хотелось зажать уши ладонями, воздвигнуть непреодолимый звуковой барьер между собой и этой ненормальной, которая уверовала в собственные фантазии. Это все ложь, ложь, ложь. Иначе и быть не может.

Мелинда устремила блуждающий и рассеянный взор в потолок.