Никогда не люби незнакомца

Когда я подошел к двери, тетя Берта сказала:

— Поцелуй меня, Фрэнки. — Я поцеловал ее. — Ты славный мальчик, — улыбнулась тетя. — А сейчас иди спать и ни о чем не беспокойся. Все будет хорошо.

Я вернулся к себе, лег и вспомнил, что забыл узнать, при чем тут мои шестнадцать лет. Сначала хотел вернуться и спросить, но потом решил, что это подождет до утра. Я был рад, что рассказал о деньгах. Их у меня достаточно. Я спокойно уснул.

Глава 12

На следующее утро я проспал и выскочил из дома, едва успев бросить на ходу:

— Увидимся после школы.

На первый урок чуть не опоздал. На перемене мы поболтали несколько минут с Джерри. В столовой я заметил Рут Кэбелл и подсел к ней.

— Как дела? — поинтересовался я.

— Нормально. Готовлюсь к выпускным экзаменам. Я в этом году заканчиваю школу.

— Да, я знаю.

— Где ты пропадал последнее время? К Мартину давно не заходил. Вы не поссорились?

— Нет. Просто у нас разные увлечения.

— Заходи как-нибудь, — пригласила Рут. — Старики будут рады тебя видеть.

Она встала и вышла из столовой.

Я огляделся по сторонам. Теперь, когда я знал, что мы скоро переедем в Аризону, школа как-то неуловимо изменилась.

Сразу после тренировки отправился домой. Девочки уже собирались идти играть, а тетя Берта сидела в гостиной и читала газету.

— Первый раз за день выдалась свободная минутка, — пожаловалась она.

— Когда уезжаем? — спросил я, не обращая внимания на ее слова.

— Не знаю. Сначала необходимо многое уладить. Дяде нужно уволиться, найти в Аризоне дом, школу тебе и для девочек. На первых порах придется экономить. Дяде Моррису нужно будет больше отдыхать.

— Я могу работать.

— Надеюсь, в этом не будет необходимости, — сказала тетя Берта. — Я хочу, чтобы ты закончил школу и поступил в колледж. Кем ты хочешь стать?

— Еще не думал.

— По-моему, неплохо бы выучиться на доктора или адвоката, если ты, конечно, не возражаешь. Мы были бы очень довольны, да и ты сам не пожалеешь в будущем.

— Сейчас трудно сказать. Еще много времени, чтобы выбрать профессию. Только честно, что сказал доктор?

— Что нам повезло. У твоего дяди туберкулез, но его обнаружили на ранней стадии. Доктор считает, что он быстро поправится.

— Здорово, а то я уже начал беспокоиться.

— Если между нами, то я тоже беспокоилась, — улыбнулась тетя Берта. — Сегодня немного успокоилась, а вот вчера ночью было тяжело.

— Я слышал.

— Ты все замечаешь, Фрэнки, — улыбнулась тетя. Я тоже улыбнулся. — Ты странный мальчик. Ты взрослее и добрее своих пятнадцати лет, но мне это нравится.

Я подошел к тете Берте и обнял ее за плечи.

— Вы мне тоже очень нравитесь.

Она потрепала меня по щеке.

— Развивающемуся организму необходимо пить молоко!

— Если с печеньем, то я не возражаю.

В этот момент вернулся дядя Моррис. Тетя поцеловала его и спросила:

— Ну как, Моррис?

— Довольно неплохо, — улыбнулся он, поздоровавшись со мной. — Мне пообещали пятнадцать тысяч за место. Это хорошая цена. На некоторое время хватит. Но есть одна заминка. Я зашел в отдел по делам благотворительности сообщить, что мы собираемся выехать из штата, и рассказал, почему, а они мне заявили, что мы не можем взять с собой Фрэнки.

— Почему? — Я вскочил со стула.

— Есть такой закон — когда кто-нибудь в семье заболевает заразной болезнью, они автоматически забирают ребенка. Ты должен на время вернуться в приют. Я пойду утром к адвокату и надеюсь, что мы все легко уладим.

— Я не хочу возвращаться в приют, — решительно объявил я.

— И не вернешься. Фрэнки, — заверил меня дядя. — Я все улажу.

Следующая неделя оказалась очень напряженной. Мы нашли дом недалеко от Тусона, и тетя Берта начала потихоньку собирать вещи. Переезд наметили через две недели.

Наступила суббота. Я помогал тете собираться. На улице стоял чудесный майский день. Всех нас волновал предстоящий переезд, а девчонки так больше ни о чем и не могли говорить, кроме переезда.

Часа в два вернулся усталый дядя Моррис. Он сел в кресло в гостиной. Тетя вскипятила чай, и он принялся медленно его пить. Когда он позвал меня, я заворачивал на кухне тарелки в бумагу. Тетя Берта пошла со мной.

— Сядь, — сказал дядя Моррис. Мы с тетей сели на кушетку, и она крепко сжала мою руку. — Даже не знаю, как тебе это сказать, но все равно рано или поздно придется. Наверное, будет лучше, если ты узнаешь это сейчас. Ты не сможешь поехать с нами.

Я открыл рот, но тетя Берта сжала мою руку и сказала:

— Дай дяде закончить.

— Как ты знаешь, — продолжил он, — я ходил к адвокату в надежде, что он все уладит. Но мы так ничего и не добились. Прав закон или нет, но его следует выполнять. Я разговаривал и умолял многих чиновников, но ничего не помогло. Мне сказали, что до восемнадцати лет ты должен будешь жить в приюте, а потом можешь переехать к нам.

Я сидел, едва не плача. У меня и в мыслях не было, что меня могут оставить в Нью-Йорке.