Никогда не называй это любовью

– Не пристало говорить подобные вещи, если ты не понимаешь, что я делаю все это ради моей карьеры! Ты не можешь обвинить меня в том, что мне нравится Парнелл. Он вовсе не принадлежит к тому типу людей, которые мне по душе. Но я достаточно проницателен, чтобы понимать, что происходит. Он собирается возглавить основную силу в правительстве, и я не сомневаюсь, что его друзья тоже привлекут к себе определенное внимание. Между тем я тоже добился кое-какого влияния, а он не такой уж дурак, чтобы не принять этого к сведению. Поэтому он придет сюда отнюдь не для того, чтобы рассматривать, в каком состояний обстановка нашего дома. Он сам работает в Ирландии чуть ли не до потери сил, то и дело переезжает из одного места в другое. Ему нужно отдохнуть. Вот в следующий уик-энд, когда он приедет в Лондон, мы и предоставим ему эту возможность.

– Так он придет? – слабым голосом спросила Кэтрин.

Вилли вперился в нее своими холодными голубыми глазами.

– Разве я не просил тебя тоже поговорить с ним, чтобы убедить его приехать к нам?

– Если мои уговоры хоть чего-то стоят…

– О, они стоят очень многого, уверяю тебя. Вокруг поговаривают, что он восхищен тобой.

– Вос… что? – Она с трудом поднесла руку к горлу, да так и застыла.

– Да, да, он считает тебя красавицей. Он говорил это Тиму Хили. – И Вилли, высказав свою точку зрения, взялся за свежую газету.

Опасный момент миновал. Хотя в действительности ничего опасного в нем не было. Ибо Вилли был вполне доволен тем, что такой хладнокровный и изощренный политик, как Чарлз Парнелл, восхищается его женой. Вилли вообще нравилось, когда восхищались чем-то, принадлежащим ему.

Мистер Парнелл должен был прибыть субботним вечером. Во всем доме стояла страшная суматоха, поскольку Вилли собирался предусмотреть все на свете. Повариха была уже в слезах, а мисс Гленнистер ровно за час до прихода важного гостя заставила девочек надеть белые муслиновые платьица для званого вечера. Кэтрин возражала против того, чтобы девочки нарядились так вычурно, однако Вилли очень гордился своими симпатичными дочерьми, и ему хотелось показать их во всей красе. Жаль, что Джералд не приехал домой из школы, а то он показал бы и сына.

Кэтрин, сидя в своей спальне, долго колебалась насчет того, во что ей одеться к званому ужину. Вилли, наверное, был бы доволен, узнай он, какие огромные усилия она прилагает к этому.

Ей хотелось выглядеть очень красивой для Чарлза, но только для него. Почему он должен испытывать невыносимое чувство при виде женщины, которую любит, а она – играть роль благовоспитанной и лелеемой мужем супруги? Ей в голову пришла игривая мысль – нарядиться в одно из самых некрасивых платьев и появиться на публике подавленной и совершенно бесцветной.

Однако тщеславие победило. Кэтрин потратила уйму времени, расчесывая волосы и укладывая их толстыми косами вокруг головы. Она надела платье с очень глубоким декольте, которое самым выгодным образом демонстрировало ее прелестные округлые плечи. Она была очень бледна, но глаза сверкали от волнения и возбуждения. Слегка припудрив нос, она чуть подушила носовой платочек.

Когда за окном послышался скрип колес приближающегося кэба, Кэтрин подлетела к окну, отдернула занавеску и выглянула наружу.

Чарлз выходил из кэба. При виде его высокой стройной фигуры, такой манящей и знакомой, на глазах у нее появились слезы, словно она видела его в последний раз. Она крепко сжала пальцы в кулаки, сдерживаясь, чтобы не устремиться вниз и самой не распахнуть перед ним двери.

Но Кэтрин твердо решила не делать этого. Ведь это Вилли должен встретить его (а ей надо следить за своим языком, чтобы публично не назвать его по имени) и проводить в гостиную. Это даст ему возможность освоиться в доме и привыкнуть к окружению, прежде чем он встретится с нею. Она не была уверена, что при всем его чувстве собственного достоинства он сможет легко освоиться.

Кэтрин немного задержалась у себя, давая Чарлзу время осмотреться. Вилли сообщил ему, что ужин назначен на семь часов.

Она спустилась вниз ровно в назначенное время и обнаружила, что мисс Гленнистер тоже ровно в семь вывела своих подопечных. Теперь все пройдет легко. Вилли не без гордости знакомил гостя со своими дочерьми, а мистер Парнелл учтиво оказывал им знаки внимания. Когда он повернулся к Кэтрин, все произошло очень легко и просто.

– Миссис О'Ши! Прошу прощения, но я совершенно пленен вашими прелестными девочками. Я заметил, что глаза у них от отца, а вот улыбка – ваша.

Кэтрин быстро склонилась к девочкам и расцеловала их в розовые щечки.

– Ну а теперь отправляйтесь в постельки, ангелочки мои. Поцелуйте папу и пожелайте ему спокойной ночи. – И без малейшей дрожи в голосе Кэтрин обратилась к гостю: – Как это любезно с вашей стороны, мистер Парнелл, уделить время, чтобы прийти к нам. Муж рассказывал, что вы сильно заняты работой.