Никогда не называй это любовью

Потом из Дублина пришло письмо от единственного любимого ею человека:

Я постоянно думаю, как отчаянно одиноко тебе сейчас в твоем неутешном горе. О, как бы мне хотелось находиться теперь рядом с тобой, чтобы утешить тебя, но единственное, чем я обладаю, – это несокрушимая надежда и вера, что наша разлука не продлится очень долго. Как ужасно даже представить себе, что в эти самые печальные дни твоей жизни никого нет рядом с тобой…

Большим облегчением было для Кэт отправиться к тетушке Бен, которую она почти не навещала из-за болезни малышки. Тетушка Бен проявила необыкновенный такт и чуткость. Она сказала, что было бы очень жаль в такую прелестную весеннюю погоду сидеть в четырех стенах, и предложила сесть в карету, заехать в Уонерш-Лодж за девочками, которым, как она выразилась, нечего сидеть сегодня за уроками, и вместе с ними отправиться в долгую прогулку по окрестностям. Девочки пособирают первоцветы, а потом они все вместе заедут на могилку бедняжки Софи, и девочки возложат на нее цветы. От этого у них сложится впечатление, что их младшая сестренка тихо покоится среди цветов, а не в холодной, сырой земле.

Вилли почти не бывал дома, он все время занимался переговорами по поводу освобождения заключенных. Теперь, похоже, условия договора, с которыми согласились бы члены ирландской партии, были подготовлены окончательно. Вилли сам вызвался послать эти документы мистеру Гладстону и получил от него ноту подтверждения:

Я получил Ваше письмо от 13-го и намерен связаться с мистером Фостером по поводу этого важного и весьма сложного дела. Я хорошо понимаю Ваше состояние духа и настроение во время написания Вами письма.

Всюду ходили разговоры о том, что освобождение Парнелла взбаламутило различные силы, но сам заключенный не выражал особой радости по поводу своего выхода на волю в Ирландии, поскольку это означало поменять удары кнута на укусы скорпиона. Земельная лига породила множество преступлений, происходящих ежедневно. Поговаривали, что мистер Парнелл сам опасается усиления насилия и ненависти, которые он выпустил на волю. А ведь одним из условий его освобождения являлось то, что он раз и навсегда положит конец этой волне насилия, поскольку многие считали, что он один способен управлять ситуацией.

Что бы там ни говорил его собственный народ, освобождение Парнелла вызвало весьма определенные изменения в правительстве. Мистер Гладстон сообщил мистеру Фостеру, что мирное соглашение, разработанное капитаном О'Ши и мистером Парнеллом, приемлемо, и мистер Фостер, придя в неописуемую ярость, сложил свои полномочия главного секретаря Ирландии. При этом он саркастически заметил, что если целая Англия не способна справиться с одним представителем от города Корк [31], то пусть все на свете узнают, что сегодня этот человек обладает самой могущественной властью в Ирландии.

Непоколебимый мистер Гладстон принял отставку главного секретаря не моргнув глазом и объявил в парламенте о своем намерении освободить политических заключенных. На политической сцене появился новый вице-король, лорд Спенсер, и новый главный секретарь, племянник мистера Гладстона лорд Фредерик Кавендиш. И вновь на всех холмах Ирландии запылали костры и загремели победные выстрелы в честь любимого лидера, который в очередной раз превратил то, что должно было стать поражением, в величайшую победу.

Мистер Парнелл вскоре собирался вернуться в Англию. Но вначале, по настоянию семьи, ему пришлось заехать в Эйвондейл.

Он написал Кэтрин, что приедет в Англию четвертого мая. Сможет ли она днем прийти в парламент? В Эйвондейле он пробудет дня два-три, не больше, чтобы сбросить там с себя тюремную бледность и предстать в зале заседания в подобающем респектабельном виде. И поэтому, взяв своего любимого ирландского сеттера Гроуза, он на целый день отправился на охоту. Побродив по одиноким мирным холмам, он оправился от перенесенных невзгод и предполагал явиться к своей возлюбленной совершенно новым человеком.