Никогда не называй это любовью

– А если подумать еще об одном ребенке…

Кэтрин крепко обняла его. Сейчас ею овладело сильнейшее желание защитить и укрыть его от всех невзгод на свете.

– Я сама справлюсь с Вилли.

– Как?

– Изыщу способ, – упрямо отозвалась она.

Он вздохнул, высвобождаясь из ее объятий.

– Я верю, что ты найдешь такой способ, – прошептал он и добавил шепотом: – Я хочу, чтобы ты родила мне еще одного ребенка. Я наблюдал за твоим лицом, когда ты сидела с малюткой Софи. Тогда у меня чуть не разорвалось сердце.

– Второе дитя обязательно будет жить!

– Но я больше не могу выносить весь этот ужасный обман!

– Я сказала, что справлюсь с Вилли.

– Он получит свое вознаграждение.

– Знаю. А будешь ли ты готов заплатить его?

– Мне придется. Ибо без тебя я умру.

От этих слов, произнесенных столь откровенно, Кэтрин почувствовала нестерпимый холод в сердце. Она очень боялась, что эти слова правда. Ответственность, тяжелой ношей упавшая на ее плечи, неожиданно встревожила ее. И все же она восприняла ее с готовностью, с неведомым ей прежде восторгом. «Такова моя судьба», – подумала она.

Ночные страхи полностью рассеялись при солнечном свете. Они вместе завтракали; Джейн подавала им еду и украдкой бросала взгляды на гостя-джентльмена. Сейчас любой мог слушать их беседу. Она была полна оптимизма. Чарлз решил, что следует немного покататься верхом, прежде чем отправиться на вокзал. Кэтрин сказала, что идея великолепная и она уже приказала Партриджу оседлать коня и привести его. Она не станет сопровождать Чарлза, но позднее сядет с ним в экипаж, чтобы проводить на вокзал. А если тетушка Бен долго не задержит ее у себя, то днем она будет в городе. Ей хочется походить по магазинам и купить что-нибудь для детей, поскольку они все больше и больше вырастают из своих платьев. Если же у нее останется время, то она на часок заглянет в парламент.

– Значит, ты скучно проведешь время, – заметил Чарлз. – Полагаю, теперь в парламенте будет царить непривычная для него гармония.

– Надеюсь, но при условии, что ты будешь выглядеть таким же довольным, как сейчас.

– Мой вид совершенно не характерен для нынешнего состояния политических дел.

Он улыбнулся ей в лицо, и потом она часто-часто вспоминала этот миг, напоенный безмятежным счастьем. Боже, как быстро он пролетел… Печально!

Они приехали на вокзал всего за несколько минут до отправления поезда, и Кэтрин подошла к газетной стойке купить утреннюю газету для Чарлза, чтобы он мог почитать ее во время поездки. Он взглянул на первую газетную полосу и неожиданно вскрикнул.

– Что случилось, Чарлз?

Его лицо словно окаменело, а глаза потемнели от ужаса. Дрожащим указательным пальцем он ткнул в заголовок « УБИЙСТВО ЛОРДА ФРЕДЕРИКА КАВЕНДИША И МИСТЕРА БЕРКА».

– Нового главного секретаря? – прошептала Кэтрин. – Где это произошло?

– А как ты думаешь, где? В Дублине. В Феникс-Парке. Это случилось практически на пороге ложи вице-короля. – Он выговаривал эти слова совершенно чужим, хриплым, срывающимся голосом. – Кто бы не совершил это злодеяние, да ниспошлет на него Господь свою страшную кару!

Он весь дрожал, лицо его смертельно побледнело. Кэтрин чуть ли не силой втолкнула его в поезд и вошла вместе с ним. Она крепко сжимала руки, даже не чувствуя, как кольца впиваются в ее плоть.

– Я ухожу с политической арены, – сказал Чарлз.

– Что за чепуха! Ты же не имеешь к этому никакого отношения!

Он уставился на нее невидящим взглядом.

– И это происходит именно тогда, когда мои долговременные усилия принесли хоть какие-то плоды! Проклятые идиоты! Ну как я смогу довести свое дело до конца после такого удара в спину?

Кондуктор звонком предупредил об отходе поезда. Кэтрин пора было выходить, но когда Чарлз, хмурый и бледный, собрался последовать за ней, она буквально впихнула его обратно в вагон.

– Ты не трус! Поезжай и повидайся с Давиттом и остальными. Вместе вы разберетесь, что вам делать. Ты долженехать!

Он едва устоял на ногах, словно не понимал, что делает и зачем. Кэтрин стояла на платформе, наблюдая, как запирается дверь вагона. Когда поезд тронулся, она быстро пошла рядом с ним, махая рукой и пытаясь выдавить из себя улыбку. Ее потрясло бледное, искаженное лицо, смотрящее на нее сквозь оконное стекло. Потом оно исчезло. Поезд, громыхая на стыках и набирая скорость, наконец скрылся вдали.

– Не угодно ли прочесть об ужасных убийствах, миссис? – раздался совсем рядом бодрый голосок мальчишки-газетчика.