Никогда не поздно

– Будь добра, скажи мне, что здесь сложного? Все, что я вижу, – это гнусная, злобная статья, написанная только ради того, чтобы оскорбить человека. Я что-нибудь упустила?

– А как насчет права публики на информацию? – невинным тоном спросила Кейси.

– Это смешно, и ты сама знаешь об этом. Если бы Тара была судьей в Верховном суде, ее прошлое могло бы иметь значение, но ведь она актриса. Актриса, Кейси. И публике не обязательно знать, что ей приходилось и чего не приходилось делать, чтобы выжить.

– Хорошо. Понимай, как хочешь. Ты всегда так и делаешь. Если у нее есть хоть капля соображения, она никак не отреагирует на это. На мой взгляд, статья только будет способствовать ее карьере.

– Я думаю, нам лучше кончить этот разговор, – ответила Фэй. – Мне не хочется говорить ничего, о чем потом пришлось бы пожалеть.

– Поступай, как знаешь, ма, но, прежде чем ты повесишь трубку, я хочу сказать, что не имею никакого отношения к этой статье. Я знаю, что ты считаешь меня бессердечной стервой, но я выполнила свое обещание. – Ох, Кейси. – Дочь была единственным человеком в мире, который мог мгновенно взбесить ее, а потом тут же заставить умирать от нежности. – Я вовсе о тебе так не думаю. Я люблю тебя и тобой горжусь. Я просто думаю, что мы… очень разные по характеру.

– Это неважно, – бодро сказала Кейси и положила трубку.

Линда Корво была на несколько лет старше Кейси и далеко не столь преуспевающей. Блестящие черные волосы, карие глаза. Чуть полновата. Линда изо всех сил старалась не показать, насколько ее озадачил визит Фэй.

– Это грязная, отвратительная статья, – негодующе сказала она, – но я не вижу, что тут можно сделать. Я надеюсь только на то, что большинство читателей понимают, чего можно ждать от этой газеты.

У Линды Корво был крохотный офис в скромном агентстве в Беверли-Хиллз. На столе лежали сценарии и глянцевые фотографии актеров крупным планом. Единственным ярким цветовым пятном была синяя ваза с мятными леденцами без сахара. Линда протянула к ней наманикюренные пальчики, взяла леденец, положила в рот и вздохнула.

– Я пробую сидеть на диете, – созналась она, – и это убийственно. Все было бы не так плохо, если бы мне не приходилось все время завтракать или обедать то с тем, то с другим для пользы дела.

– Я понимаю, – сказала Фэй. – У меня та же проблема.

– Про вас этого не скажешь, мисс Макбейн, – грустно заметила Линда. – Я ценю ваше участие по отношению к Таре, но я не совсем понимаю… – Она замолчала. Очевидно, вежливость не позволяла ей спросить, какое Фэй до всего этого дело.

– Кэт Айверсон просила меня присматривать за Тарой. Возможно, я преувеличиваю, но, мне кажется, статья очень ее расстроит. Нельзя ли как-нибудь скрыть это от нее, когда она вернется из Монтаны?

Линда встала из-за своего письменного стола и подошла к шкафу. Перебрав несколько папок, она достала одну. Вынула оттуда фотографию Тары и подала Фэй. Обе они пристально смотрели на девушку, красота которой очаровала и фотокамеру.

– Когда девушка так выглядит, – сказала Линда, – люди будут говорить о ней все время. А в силу человеческой природы эти разговоры по большей части не будут доброжелательны. Думаю, что, как только она вернется в Голливуд, кто-нибудь обязательно скажет ей об этой статье.

Фэй только вздохнула, понимая, что Линда права.

– Не огорчайтесь так. Тара крепче, чем вам кажется, – заметила Линда. – Я разговариваю с ней практически каждый день. Съемки идут прекрасно. У них с Кэтрин один трейлер на двоих, а еще Тара говорит, что Монтана напоминает ей родные места.

– Не думаю, что это ей очень приятно, – сказала Фэй, но Линда не обратила внимания на ее реплику.

– Я думаю, Тара станет настоящей звездой, – продолжала Линда. – Масса людей удивляется, что у нее такой агент, как я, а не такой, как ваш бывший муж. – Она подмигнула. – Или как ваша дочь. Я должна вам что-то сказать, вы заслуживаете право это знать. Я не вхожу в лигу «Карузо», но сделаю ради Тары все, на что способен самый лучший агент. Я собираюсь серьезно работать на нее. Ей – моя преданность и мое восхищение. Иногда это важнее, чем все, на что способны сильные мира сего.

Неудивительно, что Кейси не любила Линду Корво. Когда она высказывала свои мысли, то слишком напоминала ей мать. Фэй была рада, что Тара подписала договор именно с Линдой – так она и сказала, прощаясь, добавив извинения, что отняла у той много времени. И уже совсем на пороге спросила, как получилось, что Линда обратила внимание на Тару.

Линда откинула назад гриву блестящих волос и сказала:

– Я занялась ею по просьбе Рэя Парнелла. – Рука ее снова потянулась к леденцам. – Можно сказать, Тара – его protegee.

Фэй спустилась по деревянной лестнице и вышла из круглого вестибюля. Офис Линды находился в здании на Литтл-Санта-Монике, где все осталось таким, каким было сорок лет назад. Фэй понравилось, что агент Тары располагается именно здесь – это действовало успокаивающе, да и в самой Линде Корво было нечто, внушавшее доверие. Но слово protegee занозой сидело в мозгу. Тара была protegee Рэя.