Никогда не поздно

— Конечно. — На сердце у Серены скребли кошки, оно разрывалось от жалости к этому сильному человеку, который сейчас напоминал испуганного ребенка. «Да возвращайся же ты поскорее, Хулио, черт тебя возьми!» — в молчаливом отчаянии молила она, а вслух успокаивала, баюкала: — Я с тобой, я никуда не денусь.

— Они здесь, они вокруг нас, вот что плохо. Даже с закрытыми глазами я слышу звуки ночи и вижу…

Серене показалось, что они просидели целую вечность, прижавшись друг к другу. Время от времени Гидеон начинал говорить, но единственное, на что он сейчас был способен, это жуткие, душераздирающие картинки из далекого прошлого. Поняв это, он умолк насовсем и лишь цеплялся за Серену, словно за спасательный круг в бушующем море.

И вдруг с земли послышался благословенный, долгожданный голос Хулио:

— Эй, это я!

Серена с облегчением вздохнула. Слава богу, скоро Гидеон будет избавлен от этого ужаса! Его руки ослабли и безвольно упали вдоль тела.

— Прости, — прошептал он, — я не хотел быть тебе обузой.

Она нежно поцеловала его.

— А вот теперь ты и впрямь начинаешь выглядеть глупо.

— Видишь, я постоянно нуждаюсь в том, чтобы меня утешали, — смущенно улыбнулся он. — Хорошо, что я не приучил себя выступать в образе эдакого крутого мачо, иначе сейчас мне грозило бы раздвоение личности.

— Я всегда ненавидела мужиков, которые корчат из себя мачо, — ответила Серена. — Что же касается утешения, то этот процесс должен быть двусторонним и взаимным.

— Мне тоже так кажется. — Его улыбка была печальной. — По-моему, все должно делиться пополам.

Без всякого сомнения, в его словах крылся гораздо более широкий смысл, чем могло показаться с первого взгляда, и, говоря это, Гидеон подразумевал вовсе не одну только теперешнюю ситуацию. Серена озабоченно нахмурилась.

— Гидеон, я знаю, что…

— Эй, чего это вы сидите в темноте? — В дверном проеме вырос Хулио Родригес и направил на них луч своего фонарика. — Пора двигать дальше, Гидеон. Я привел с собой Росса. Он ждет внизу.

Серена порывисто вскочила.

— Пошли!

Хулио кинул быстрый взгляд на Гидеона, но слова его были адресованы Серене:

— Насколько мне известно, в планах Гидеона мы с вами не участвуем.

— Это почему? — Серена также воззрилась на Гидеона.

Гидеон встал и заговорил, не глядя на нее:

— Мы с Россом должны предварительно поторговаться с Мендино по поводу выкупа. Мы же не хотим, чтобы наш добрый полковник расстроился, верно? А когда мы уладим нашу маленькую проблему, Хулио сможет начать свой большой крестовый поход. — Гидеон недобро усмехнулся. — У него на редкость хорошо получаются эффектные сцены.

— Я хочу пойти с вами, — настаивала Серена. Гидеон покачал головой.

— Твое присутствие только осложнит нашу задачу. Мы не задержимся надолго. Если все сложится удачно, мы управимся еще до рассвета. А Хулио пока останется с тобой.

— Ты уверен, что хочешь играть именно по таким правилам? — с мрачной миной спросил Хулио.

— Уверен. — Гидеон повернулся к Серене, ласково поцеловал ее и шутливо напутствовал: — Не позволяй этому бессовестному сатиру соблазнить тебя. Если он находится в одной комнате с женщиной, да еще и матрац под рукой, он за себя не отвечает.

Хулио сверкнул белозубой улыбкой.

— Ты меня обижаешь! И при чем тут матрац? Не волнуйся, Гидеон, я позабочусь о ней.

— Уж в этом-то я не сомневаюсь. — Он повернулся и на прощание еще раз поцеловал Серену. — До скорого свидания, милая.

Она открыла рот, чтобы снова возразить, но Гидеон растворился в темноте. Серена глядела в пустое пространство, мучительно думая о чем-то, что не давало ей покоя. Что-то было не так, что-то в том, как…

— Все будет в порядке, — успокаивающим тоном проговорил Хулио. — Гидеон умеет постоять за себя.

Серена перевела взгляд на лицо Родригеса.

— А при чем тут это? Ведь он сказал, что хочет всего лишь поторговаться!

— Будем соблюдать осторожность. — Хулио уклонился от ответа на ее вопрос и, подойдя к окну, закрыл ставни. — Все будет закончено уже очень скоро. Единственное, что мы должны сделать, это не позволить себе заскучать на протяжении нескольких часов. — Он улыбнулся, блеснув белоснежными зубами. — Но поскольку Гидеон является моим другом, я лишен возможности развлечься наиболее приятным способом.

Он подошел к пальмовому сундуку, на котором стояла лампа-«молния», зажег ее и протянул Серене.

— Не подержите? В сундуке должна быть колода карт. Мы сыграем несколько партий в покер и узнаем друг друга поближе. Увы, не в том смысле, в каком бы мне этого хотелось. И возможно, — хохотнул он, — я расскажу вам о женщинах, которые жили в этом маленьком домике.

— Сами лезьте на это чертово дерево! А я возвращаюсь в Марибу!

Это, без сомнений, был голос Дэйна! Серена отшвырнула карты и вскочила на ноги.

— Он вытащил его! Вы слышите, Хулио? Это Дэйн! Гидеон все-таки освободил его! Я не могу в это поверить! — Она подскочила к двери и открыла ее нараспашку. — Как здорово!

— Да, здорово, — чуть поколебавшись, произнес Хулио.

Серена топталась на краю деревянного помоста, пристально вглядываясь в простиравшуюся внизу тьму.

— Дэйн, поднимайся сюда! Я хочу посмотреть на тебя!