Никогда не поздно

Проще сказать, чем сделать, Уолтер выглядит как человек, который не в состоянии самостоятельно завязать шнурки. Маленький ребенок в заплывшем жиром теле взрослого, лысеющего мужчины.

Снова погрузившись в тишину, я проследовал в следующее крыло в надежде, что Уолли справится с поставленной ему задачей и ничего не перепутает.

Помещения вокруг меня пусты, никаких признаков жизни. Темные, угнетающие одним своим видом коридоры, закрытые двери, выключенный свет. Нулевая видимость никак не мешает мне ориентироваться здесь. По памяти я добрался до нужной мне комнаты и, с силой толкнув плечом старую металлическую дверь, с которой слоями отваливается засохшая краска, я оказался внутри полузаброшенного, не отопляемого помещения. Не знаю почему, но проводить здесь все свои допросы стало для меня уже неким подобием привычки. Она не сильно отличается от других комнат в этом крыле, за исключением того, что от старости, может рухнуть в любой неподходящий момент. С тех самых пор, как я провел свой первый допрос, эта комната ни разу не подвергалась капитальному ремонту. Все, что здесь было это небольшой металлический стол, потёртый от старости и покрытый следами ногтей, как спина молодого, но опытного любовника, способного свести любую даму с ума. В дополнение к нему идут два обычных стула. Это единственное место во всем участке, где я чувствую себя умиротворенно и могу вести свои дела, так как того захочу. Камер здесь никогда не было, и никто из посторонних не сможет подслушивать за происходящим здесь.

Расположившись у стола, я аккуратно расставил кружки и разлил по ним, обжигающий кофе.

Теперь мне остаётся только ждать. Поручать это дело Уолтеру было большой ошибкой. Парень, он конечно хороший. Приятный и добрый, всегда встречает меня с улыбкой на лице, но вот ответственности ему явно не хватает. Постоянно опаздывает, все забывает и спит на рабочем месте.

Сделав пару глотков бодрящего нектара, мне захотелось укрыться подальше от всего этого в своих мыслях. Достав телефон, я решил мысленно отправиться во времена, когда моя жизнь еще не была такой суровой и страшной. Старые семейные фотографии всегда отлично мне в этом помогают.

Листая их одну за другой, я всегда незаметно для себя погружаясь в те славные времена, словно заново проживая все эти прекрасные моменты.

Столько улыбок и приятных воспоминаний, связанных с ними, на каждой фотографии я буквально свечусь от счастья. Тогда мне думалось, что невозможно жить по-другому. Без этих улыбок и привязанностей, лишенным надежды и полным до краев слепым отчаянием. Можно ли назвать моё существование жизнью? Знаю, что нужно стереть эти фотографии, они постоянно напоминают мне о том, как многое я потерял. И чувство потери намного сильнее и ярче чем мимолетное ощущение радости от погружения в свою ностальгию по былым временам. Даже сейчас, желая отвлечься, меня затянуло в водоворот депрессивных мыслей. Мне никогда не хватит сил, чтобы даже попытаться забыть все это. Как бы сильно я не нуждался в возможности начать новую жизнь, с чистого листа, эти счастливые лица на фотографиях не отпускают меня, вынуждая каждый раз возвращаться. Да и каким человеком я стану, если посмею забыть лицо родной дочери. Стоит мне забыть ее смех и всю любовь, и заботу, что мы дарили друг другу, и моя жизнь станет абсолютно пустой.

Непроизвольно, слезы начали стекать по моему лицу. Убрав телефон в сторону, и решив взбодриться, легкими движениями руки сами начали хлопать меня по лицу. Отпив еще немного кофе, я закурил сигарету и сконцентрировал свое внимание на тлеющем угольке, ассоциируя его со своей стремительно идущей к закату жизнью, пытаясь больше ни о чем не думать, как бы трудно для меня это не было.

Уолтер все никак не возвращается, это сильно раздражает, придется приложить усилия, чтобы не сорваться на него при встрече. Докурив сигарету, я просто уткнулся лицом в стол и, мысленно послав к черту свою паранойю, сладко задремал. Не знаю, как долго длится мой отдых. Сон у меня особенно чуткий, поэтому почувствовав, как в комнату, кто-то вошёл, я моментально быстро привел себя в чувство и сделал вид, что ничего не произошло.

– Почему так долго, Уолтер?

Они стоят в дверях. Артур выглядит намного лучше, чем прежде. С большим энтузиазмом, он смотрит на меня и на кофе.

– Прошу прощения, лейтенант. Возникли небольшие трудности с его оформлением. У него нет документов, и он все время упорно молчал, отказываясь делиться информацией.

– Ладно, забудь про мой вопрос. Ты свободен, можешь идти, если понадобишься, дам тебе знать.

– Есть, сер.

Сняв с Артура наручники и закрыв дверь, Уолли удалился прочь, с моих глаз, от чего мне по непонятным причинам стало легче.

– Все в порядке, Артур?

– Да, лучше не бывает, офицер.

– Можешь расслабиться, зови меня просто по имени.

– Кейдж, верно?

– Да, присаживайся и чувствуй себя как дома.

Он сел прямо передо мной.