Никогда не сдавайся

– Сейчас выпишу пару лекарств. Питайтесь правильно, не нервничайте, пока не станет совсем плохо, ходите на работу. У вас есть семья? Супруг, родители?

– Нет, – прошептала Зина, – папа с мамой умерли, замуж пока не вышла. Мне тридцать пять, ещё встречу свою половинку.

– Охо-хо, – вздохнула сидевшая за соседним столом медсестра, – вы не волнуйтесь, когда сляжете, к вам будет приходить соцработник, государство не бросает одиноких безнадёжных больных.

На следующий день Зина опоздала на службу на полчаса, и когда Игорь Михайлович, красный от гнева, начал: «Это ни в какие ворота не лезет…» – крикнула начальнику: «Мне плевать на ваши нотации, если хотите, увольняйте, все равно умираю!»

А потом, бросив на стол противного дядьки выписку из своей истории болезни, убежала плакать в туалет.

Когда Федосеева вернулась в комнату, её встретила тишина, но через пару минут коллеги кинулись к женщине и начали утешать.

– Ерунда, ты поправишься. Все будет хорошо.

– Нет, – рыдала Зина, – нет. Врач сказала, что в России не помогут, можно попытаться обратиться в клинику Германии, но знаете, сколько там стоит лечение иностранки с моей проблемой?

Когда Федосеева назвала сумму, в комнате опять стало очень тихо. Первой опомнилась Настя Колесникова.

– Глупости! В Москве прекрасные врачи. Зина, нельзя сдаваться! Борись! Иди к другому доктору, ищи специалиста.

Федосеева снова заплакала. Хорошо Анастасии сейчас произносить пустые, ничего не значащие слова. Борись! А как?

Пару недель коллеги старательно заботились о Зине, ей приносили из буфета пирожки, пересадили к стене, где не дуло от окна, не заваливали работой, а Игорь Михайлович перестал делать подчиненной замечания по поводу опозданий. Но потом все привыкли к мрачному виду Зинаиды, к тому, что она пьёт таблетки, постоянно жалуется, рыдает, и перестали сочувствовать женщине.

Через три месяца после того как офис узнал о тяжёлом состоянии сотрудницы, Настя праздновала день рождения. Колесникова притащила на работу несколько тортов, получила подарки, стала угощать присутствующих чаем, все улыбались, желали Колесниковой счастья и здоровья…

Зина сидела мрачнее тучи, она поковыряла бисквит с кремом, ощутила тошноту и ненависть к Анастасии.

– Зинульчик, – воскликнула именно в этот момент Колесникова, – чего такая грустная?

– Ты забыла, что я умираю? – закричала Зина. – У меня всё болит, еле хожу, голова кружится. Вы тут радуетесь, а я гибну.

Весёлые разговоры стихли, потом Ольга Тимофеева резко произнесла:

– Ну, мы-то не виноваты, что с тобой беда случилась, хотим помочь, но ты не желаешь ничего делать, других врачей не ищешь, не борешься, только стонешь и жалуешься. У Насти день рождения, неужели нельзя было сегодня удержаться от рассказа о своих болячках?

Зинаида убежала из кабинета, проревела до конца рабочего дня в туалете, потом бросила на стол Георгию Михайловичу заявление об уходе и уехала домой. Никто из коллег не стал уговаривать женщину остаться, ее рассчитали.

Зина осела в квартире, на улицу она выходила только для того, чтобы купить продукты себе и корм для двух кошек, Матильды и Греты. Кошки были единственными друзьями Федосеевой, им она жаловалась без устали, повторяла:

– Я умру вот-вот, а все остальные останутся жить счастливо. Мне так плохо! Ужасно! Руки-ноги отказывают, желудок болит, кашель мучает…

Потом у Зины начали отказывать ноги – она с трудом поднималась с постели. К ней стала приходить соцработник, очень спокойная улыбчивая Лена.

Зина начала объяснять женщине, как ей плохо, тяжко, ужасно, но та, выслушав речь подопечной, сказала:

– Не сдавайтесь, боритесь, не позволяйте себе думать о смерти. Мой вам совет: ищите другого врача, вероятно, в поликлинике не очень хороший специалист, потребуйте направление в крупный медцентр, обратитесь в разные клиники, не сдавайтесь.

– Я в безвыходном положении, – зарыдала Зина, – в тупике! Я умираю!

В тот день Лена беседовала с Зиной часа два, но больная словно не слышала женщину, она постоянно повторяла:

– Мне плохо, мне хуже всех, мне осталось жить совсем немного.

И всегда, когда Леночка приносила продукты, Зинаида затевала одну и ту же беседу.

Один раз соцработник не сдержалась и резко произнесла:

– Ваше состояние не самое плохое, не нойте, живите. Вон у меня есть один пациент, он парализованный, но присутствие духа не потерял, работает в Интернете, веселый, у него куча друзей в Сети. Вам вместо того чтобы постоянно жаловаться и сетовать на злую судьбу, надо взбодриться. Вы спокойно по квартире передвигаетесь, займитесь хозяйством, заведите приятелей в социальных сетях, найдете способ заработать в Сети. Хотите, я вам спонсора найду, он компьютер купит, покажет, как им пользоваться. Не сидите дома, выходите на улицу.

– Нет! – всхлипнула Зина. – Я никому не нужна! Ничего мне не надо.

На следующий день после этой беседы Федосеева не сумела встать с постели, у нее отказали ноги, женщина стала звонить Лене, та не отвечала, днем вместо нее пришел посторонний парень и огорошил заявлением.