Никогда_не... (СИ)

— Ну, вся вот эта тленка, для избранных. Кто радуется жизни — тот дебил и ничего не понимают, а умные люди предпочитают совсем другое. Как у «Агаты Кристи», знаешь? «Я крашу губы гуталином, я обожаю чёрный цвет»

— Это книга такая? Так я не читаю детективы, не люблю их, тёть Поль. Честно… — извиняюще улыбается Эмель и я только грустно вздыхаю.

Какими бы интересными и ещё не успевшими нахвататься дурацких стереотипов, ни были подростки, субкультурной пропасти между поколениями никто не отменял. Чтобы кто-то из моих старых друзей не знал этой песни и не продолжил бы: «Напудрив ноздри кокаином, я выхожу на променад…»

— И звезды светят мне красиво, и симпатичен ад… — рассеянно напеваю про себя, понимая, что не первый раз попадаю в эту ловушку. Совсем недавно кто-то ещё не смог подхватить за мной что-то такое привычное, такое естественное для моих сверстников. Правда не могу вспомнить, кто и когда. Ну да ладно! Не это самое главное сейчас.

Сейчас я просматриваю длиннючую ленту комментариев, по времени все больше приближаясь к вечерним и ночным. Вот еще один от Виолы — спустя три с половиной часа, сделанный с телефона. Кажется, цитата из песни или копипаст одного из популярных интернет-стихов:

«Не спрашивай «Это зачем?»

Я прячу от света лицо.

Я верю никто не узнал.

Пускай продолжается бал…

Я — королева ночи

Я — Тень, госпожа Никто

Когда сойдутся две темноты,

Начнётся рассвет…

А потом…»

Больше она на своей страничке ничего не писала, это стало ее последним сообщением. Так вышло, что тень поглотила свою госпожу в самое тёмное время ночи, ещё до наступления рассвета. Именно после этого недоговоренного «А потом…» резко, бурной волной начинаются посты соболезнования и слова сочувствия.

Первые из них — ночные, время публикации — час сорок. Даже не утро. Едва ли не момент трагедии, если не ошибаюсь. Снова смотрю в монитор немигающим взглядом, пытаясь понять, возможно ли такое, чтобы и тут сработало вечное соревнование — кто первый оставит комент? В тот самый момент, когда вся школа паниковала и рыдала, не желая верить в произошедшее, кто-то очень расчётливый быстро запостил фразу, видимо, с отсылкой к последним словам Виолы: «Ну раз так, то держи лайк! RIP!»

И дальше, как по цепочке — но с пятиминутным опозданием, бесконечные «RIP!», «Пока навсегда!» и даже один «Вот ты дура! RIP!» И, ожидаемо «Седьмой!» «Пятнадцатый!» — да, они таки считают, кто и когда успел отметиться, — и «Да вы задолбали, придурки, тут человек умер! Какая разница кто какой?»

Нет, ну хорошо, что об этом еще кто-то задумывается.

— Это что? У них флешмоб какой-то — отлайкать ее последние фотки? — интересуюсь я у Эмель, сжавшейся на своём месте, пока я изучаю эти записи.

— Ну, типа да… — негромко откашливается она. — Виола же хотела тысячу лайков. Вот ребята и пытаются дать ей их.

Громко вздыхаю от этого странного почитания памяти. Сама от себя не ожидала, что будет так тяжело копать эту тему. Вся эта интернет-скорбь, общий порыв сделать популярнее фото Виолы и тем самым уважить последнее ее желание… Как-то это дико, хоть и чувствуется, что от души. Молодое поколение, живущее рядом с нами, кажущееся на первый взгляд таким привычным и безобидным, на самом деле совсем другое. Их главная реальность пролегает уже по ту сторону монитора. И правила, действующие там, вызывают во мне оторопь, вплоть до озноба.

— Слушай, давай я ещё кофе закажу, — предлагаю Эмельке. — И тортик. Без тортика тут никак не обойдёшься.

— Хорошо, — радостно кивает она. — Спасибо, теть Поль.

— Это тебе спасибо. Сидишь тут со мной, вместо того, чтобы на пляже с девчонками загорать. Все потому что я тебя захватила, и мне нужны твои странички, — улыбаясь, я с благодарностью пожимаю ее руку.

— Да никто меня не звал на пляж, — снова опуская глаза, отвечает Эмель, и я понимаю, что ее ссора с подружками все еще не окончена. — А если надо просто страничка с подпиской, то у меня есть ещё две. Ну такие, фейковые. Могу дать на время, если надо.

— То есть? — едва привстав, чтобы сделать Дэну новый заказ, я опускаюсь назад в плетёное кресло. — Конечно надо, конечно же! Но только… зачем тебе фейки?

— Да у каждого нормального человека есть фейковая страничка. Чтобы висеть в онлайне, а друзья тебя не видели, — убежденно заявляет она. — Это же прикольно, теть Поль. Все думают, что ты чем-то занята, а ты за ними с другого акка наблюдаешь.

— А что толку, Эмель? — нет, я никогда не пойму этих выросших детей. — Среди моих знакомых фейковые странички ведут только женатые бабники, чтобы клеить телочек в сети и региться на сайтах знакомств тайком от жён. Вам-то что скрывать, господи!

— Ну, всем есть что скрывать, — тихо смеётся Эмелька. — Например, говоришь подружке, что ты готовишься к тесту и мама интернет отключила, а сама чатишься с другого акка с ней же под видом какого-то пацана.