Никогда не смотри через левое плечо

Мы развели костер у самой дороги, обложив его валунами, которых здесь было в избытке. И принялись варить похлебку из вяленого мяса и нескольких пригоршней зерна. Это была наша первая еда с прошлой ночи. И нельзя сказать, чтобы она оказалась очень питательной, потому что за весь день нам не удалось купить даже хлеба.

Ночь выдалась морозная, и наш маленький костер оказался очень кстати, хотя и сложно было расположить вокруг него тринадцать человек.

Только сейчас мы, собравшись вместе вокруг костра, поняли, что нас тринадцать. До этого, разбросанные по повозкам, мы не могли пересчитать людей. Это было очень плохой приметой, ведь тринадцать – число дьявола, чертова дюжина. Мы не говорили об этом вслух, но, вглядевшись в сосредоточенные и отрешенные лица попутчиков, я понял, что все думают о том же. В то время люди мыслили намного проще и придавали числам и прочим приметам почти судьбоносное значение. Даже я тогда искренне верил, что все несчастья, обрушившиеся на караван с момента нападения разбойников, имели под собой причину в роковом числе моих попутчиков. И Петер, вечно развлекающий всех на стоянках различными рассказами, вдруг замолчал, сосредоточенно мешая деревянной ложкой варево в котле. Глубокая складка пролегла на его лбу. Он думал о том, что необходимо нанять еще одного человека, так чтобы общее число купцов было не тринадцать, а четырнадцать. Тогда, возможно, несчастья, преследующие обоз, закончатся. Однако пока число попутчиков все еще оставалось неугодным небесам, приходилось мириться со всяческими несчастьями и неудобствами, уповая на волю господа. Теперь во всем мы видели роковую длань Провидения, поэтому ничего удивительно не было в том, что, когда костер погас, в свете луны мы обнаружили совсем рядом довольно большое кладбище, на которое впопыхах не обратили внимания. А надо сказать, что в ту ночь было еще и полнолуние. Некоторые из купцов, отличавшиеся особенной религиозностью, вполголоса забормотали молитвы, прося Бога о милости.

Впрочем, купцы – народ практичный и даже столь неприятное соседство не позволило забыть Петеру, что лошади после долгого и утомительного перехода нуждаются в воде. Вожатый узнал это место, и сообщил, что дальше за кладбищем есть что-то вроде неглубокого оврага, по дну которого протекает ручей. И если мы хотим пополнить запасы воды и напоить лошадей, то сейчас самое время, потому что через пару часов мы поедем дальше. Естественно, купцы решили, что идти туда должны были мы с Дьюлой. И ходить туда и обратно нам придется не один раз, чтобы наполнить водой все кожаные мешки. Вести вниз лошадей, да еще и ночью, было невозможно. По крайней мере, нам так сказали. И велели даже не пытаться это сделать. Скрепя сердце мы отправились на ночную вылазку. Ручей и вправду нашелся, и первая ходка прошла без приключений. Мы напились сами и наполнили бурдюки чистой и прохладной водой.

Зато во второй раз все сошло не так гладко. Не успели мы с Дьюлой спуститься в овраг, как мне послышался какой-то шорох в ветвях высокого дерева. Сквозь его ветки светила луна, серебристым светом заливая кусты и заставляя воду ручья сверкать как жидкий алхимический металл – ртуть. Но на самом дереве мне никого не удалось рассмотреть, хотя я был уверен, что там кто-то прячется.

Я шепнул об этом Дьюле, но тот лишь отмахнулся, сказав, что, скорее всего, птицы устроились на ночлег. Я наклонился с мешком над водой ручья и тут ощутил, что меня сверлит чей-то взгляд. Из-под дерева светились два красных глаза, которые никак не могли принадлежать птице. Хотя бы потому, что глаза у птицы расположены по бокам головы. А эти располагались на одной плоскости, как кошачьи или человеческие. Я еще успел подумать о рыси, притаившейся на дереве, как на лунный свет вышло это существо.