Никогда не целуйся с незнакомцем (ЛП)

— Это ты мне говоришь, — сыронизировала Коко, и в её голосе прозвучал намёк на кентуккийский акцент, который мы оба похоронили много лет назад. Когда мы только переехали в Нью-Йорк, то месяцами практиковались, чтобы его искоренить, а Коко ещё узнала несколько приёмов в колледже, где обучалась радио и тележурналистике. Больше никто не мог сказать, что мы из Кентукки, хотя иногда, когда одна из нас злилась, акцент проявлялся в полную силу.

Телефон Коко завибрировал, она подняла палец и пробормотала извинения, отвечая на звонок. По-видимому, это был Харрисон. Её бывший муж. Никогда не понимала их отношений, а Коко никогда не вдавалась в подробности того, почему они два года назад развелись, но всё ещё жили вместе.

«Ты просто хочешь, чтобы я переехала, и тогда ты сможешь продать мне квартиру», – обычно поддразнивала она меня, пытаясь сменить тему.

Коко отошла от стола, чтобы ответить на звонок, и, судя по тому, как она махала рукой, они с Харрисоном снова сцепились. Моя сестра была отчаянно независима, но любила так же неистово, как и проживала свою жизнь, и нежное сердце Коко было её ахиллесовой пятой.

Именно поэтому мы никогда не позволяли себе поднимать разговор о её школьной любви – парне, который теперь был известным кантри-певцом. И неважно, что каждый раз, когда выходил очередной альбом, его лицо красовалось на всех рекламных щитах на Таймс-Сквер. Казалось, она жила своей жизнью, как будто его никогда не существовало, но я сразу чувствовала её гнев, если только осмеливалась упомянуть при ней его имя или его музыку.

Пока ждала, я сделала глоток коктейля и стала перекладывать столовые приборы, осматривая помещение в поисках знакомого лица. За последние несколько лет я продала и сдала в аренду тысячи квартир, кондоминиумов и особняков, и мне казалось, что, каждый раз выходя из дома, я всегда сталкиваюсь со знакомыми людьми. Для меня это стало чем-то вроде игры.

Оглядевшись вокруг, я наполнила рот ещё одним глотком моего напитка и практически захлебнулась, как только увидела его.

Уайлдера.

В этом ресторане.

Сидящим напротив женщины со светлыми, как у меня, волосами.

И он тоже увидел меня.

Я закашлялась, когда жидкость попала не в то горло, и поднесла льняную салфетку к губам, пытаясь взять себя в руки. Выбравшись из-за стола, я направилась в туалетную комнату, не желая устраивать представление.

Чтобы хоть немного сегодня поработать, я постаралась выкинуть его из головы и до сих пор не решила, что с ним делать. Нельзя было отрицать той раскрепощённости, что я почувствовала, отдав контроль над своим телом мужчине, который точно знал, что с ним делать. Но нельзя было также отрицать и того освобождения от полного контроля над моим собственным сердцем.

Когда я вышла из уборной, он стоял там. Скрестив на груди руки. С ухмылкой на лице. Поджидая меня.

— Мир тесен, — сказал он, оглядывая меня с ног до головы, и ступил в моё личное пространство, завладевая им. — Ты здесь на свидании?

— Нет, — ответила я. — С сестрой. Она где-то здесь. А ты?

— Я здесь с тётей. Определённо не на свидании, — уточнил он. — Я, конечно, извращенец, милая, но не настолько.

— Ладно, наслаждайся обедом, — сказала я, пытаясь притвориться скромной и надеясь, что он не заметит эффекта, который оказывал на меня. В его присутствии мне становилось трудно дышать, и когда наши глаза встретились я едва могла ясно мыслить.

— Подожди, — сказал он, взял меня за запястье и потянул на себя. — Ты всегда так одеваешься, когда обедаешь с сестрой?

Он окинул взглядом мою блузку. За день несколько пуговиц расстегнулись из-за растянутых петель. Я собиралась отнести её портному, но в последнее время была слишком занята. Его руки обхватили мои бёдра, и затем он провёл ими вниз по гладкой ткани облегающей юбки-карандаша.

— А что плохого в том, что на мне надето? — спросила я его.

Его решительные руки скользнули вверх по изгибу бёдер, и он шагнул ближе ко мне, пока его тело почти не прижало меня к стене. Уайлдер наклонился так, что, его губы почти касались моего уха, и сказал:

— Потому что это сексуальное маленькое тело принадлежит мне, а ты выставляешь его напоказ всему остальному миру.

Его голос низко вибрировал и щекотал мою барабанную перепонку, вызывая в сердце мгновенную аритмию.

— Я не люблю делиться, — заявил он. — Это ещё одна вещь, которую ты должна обо мне знать.

Слова застряли в горле, а мысли заметались во всех направлениях. Я никак не могла завести случайную связь с мужчиной, который заставлял моё тело предать разум так, как это делал Уайлдер. Это может очень плохо отразиться на бизнесе. Он может разрушить все мои приоритеты. Работу всей моей жизни. И я не могла позволить себе изменить своей работе с таким любовником, как он.

— Я всё ещё не дала тебе ответа, — не согласилась я. — Не забегаем ли мы немного вперёд?