Никогда не угаснет

«Горе тому, — говорилось в ней, — горе тому, кто разорвёт цепь и уничтожит бумагу. На четвёртый день жди несчастья, обрати внимание: на четвёртый день! Если же не порвёшь её — большое счастье ожидает тебя. Идёт цепь из Фламандии, пройдёт по всему миру и трижды обойдёт земной шар. Придёт время, настанет счастье на земле, бог покарает всех неверующих и наградит тех, кто верит…»

— Чёрт знает что такое! Откуда появилась эта записка? — возмущена Липа. Инка показывает на Васю.

— Вася, откуда ты взял эту поповскую утку? — обернулась к нему Липа.

— Мне передали, — тихо ответил Вася.

И тут «святая троица» увидела: у многих ребят небольшие листки бумаги. Удивленно переглядываясь, они читают и показывают их друг другу. Как-будто никто не переписывает. Впрочем, нет. Катя Динь-Дирь, толстая Катя, опустив голову и высунув кончик языка, что-то пишет. Вот закончила и со смущённым видом протянула листок Лёне Царенко. Быстро пробежав его глазами, Лёня окидывает Катю презрительным взглядом, показывает пальцем на свой лоб, а потом на парту. Жест этот слишком красноречив, чтобы не понять его. Он означает: в голове у тебя столько же, сколько в крышке парты. Катя заливается пунцовой краской. Заметив её смущение, Иван Николаевич говорит:

— А теперь Катя Диндо расскажет о давлении внутри жидкости.

Катя тяжело поднимается с места и молча испуганно смотрит на учителя.

— Я жду, — напоминает он.

— Погрузим внутрь… — вздыхает Катя, — погрузим воронку и возьмём жидкость…

Больше она ничего не может произнести.

— Садись, Диндо, ставлю всей бригаде «неудовлетворительно». От тебя я этого не ожидал, — укоризненно проговорил Иван Николаевич и вместе со звонком вышел из класса. И только за ним закрылись двери, как вся бригада № 2 набросилась на Катю:

— Бессовестная!

— Из-за тебя всем «неуд».

— Сидела весь урок и какую-то чепуху переписывала!

— Это не чепуха! — потрясая бумажкой, закричал Лёня. — Это поповщина.

— Да! Я подтверждаю! — Димка вышел к столу, поднял руку, и стало тихо. — Поведение Кати Диндо, — начал Дима, отчеканивая каждое слово, — поведение Кати Диндо, которая поддалась поповской агитации, мы обсудим в другой раз. А сейчас нужно выяснить: кто распространил в нашей группе эти листовочки? Кто?

— Закройте двери и никого не выпускайте! — вскочил с парты Черепок и стал у дверей. Вытащил из кармана пачку папирос «Ира» и закурил.

— Черепок! Черепок! Брось папиросу! — закричали девочки.

В другое время Черепок бы не послушался, но сейчас ему не хочется вступать в пререкания: слишком ответственный момент. Черепок, в последний раз затянувшись, тушит папиросу. Наступает тишина. Дима кашляет в кулак, поднимает правую бровь:

— Я ещё раз спрашиваю, — грозно повторяет председатель совета, — кто принёс в школу эти листовки?

Ребята растерянно смотрят друг на друга. Кто же в самом деле мог это сделать? И вдруг все, словно сговорившись, поворачивают головы в одну сторону, в угол, где сидит Вера Рябчук, тихая девочка с худенькой косицей, выпуклыми голубыми глазами и лицом до такой степени бледным, что даже веснушки на нём кажутся голубыми. Вера Рябчук — не такая, как все. Она, единственная во всей группе, — не пионерка. Все ученики состоят не меньше чем в десяти важнейших обществах — МОПРе, «Друге детей», в ячейке смычки рабочего класса с крестьянством и так далее, и так далее. А Вера ни в одном из этих обществ не состоит.

Вера ни с кем из ребят не разговаривает, на вопросы отвечает односложно, пренебрежительно улыбаясь. А как она странно одета! Все носят юнгштурмовские костюмы, кепки, косоворотки, красные косынки, а она, Вера, всегда в чёрном сатиновом платье, на голове у нее чёрный, хоть и старый, но кружевной платок.

— Вера! Это ты принесла листовку? — Дима пытливо и строго посмотрел на девочку. — Ну! — грозно повторил он. — Говори: ты?

Вера дочитала страницу, окинула столпившихся вокруг неё ребят презрительным взглядом:

— Я. А что?

— А то, что тебе не удастся запугать сознательных пионеров.

И председатель совета изорвал на мелкие клочки загадочную «Фламандскую цепь счастья».

Несколько минут Дима озабоченно думает над тем, как действовать дальше. Решение найдено.

— Царенко! — повелительно проговорил Дима. — Сейчас ты должен выпустить срочный бюллетень, посвящённый этому событию. Садись и пиши!

Лёня сел за парту, поправил очки и долго вытирал нос. Затем задумался. Пока он мыслил, все молчали.

— Дайте цветной карандаш! — потребовал Лёня и начал быстро размашисто писать на большом листке бумаги. Через несколько минут бюллетень готов.

— Написал! — Лёня встал, взлохматил чуб и с пафосом прочитал: «Классовый враг здорово дерётся за молодёжь. Он придумывает всякие фокусы, чтобы крепче опутать нас фламандскими цепями. Нужно дать ему такой отпор, чтобы изорвались в клочья все его фламандские цели. Позор Вере Рябчук — беспартийной школьнице, которая хотела заманить на поповскую удочку сознательных членов ЮП. Да здравствует наша пионерская база! Ура!»