Никогда не улыбайся незнакомцам

Дома он пошел в свою спальню и выхватил вторую записку из-под матраса. Затем, на кухне, он сосредоточился на том, чтобы успокоить свою руку. Пять минут спустя более важная записка, о которой он беспокоился уже месяц, но надеялся, что ему не придется ее отправлять, была завершена. Он сунул ее в конверт и подошел к почтовому ящику, на котором жирными белыми буквами было написано «Сикрест». Опустив письмо в ящик, он поднял красный металлический флажок, чтобы почтальон знал, что есть почта на отправку.

Вернувшись в дом, он прошел в комнату матери и в ее крошечную ванную комнату. На нижней полке аптечки лежал тощий тюбик зубной пасты, покрытый пылью, и два оранжевых пластиковых флакона, наполовину заполненных лекарствами. Оба с галоперидолом. Этикетки выцвели и отслаивались от пластика, но он все еще мог разобрать имя своей матери. Дария С. Тибодо. Буква «С» означала Сикрест, ее драгоценную девичью фамилию.

Он открыл первую баночку и перевернул ее вверх дном. Четыре маленькие круглые таблетки с белыми крестиками, выгравированными по центру, упали в его дрожащую руку. Во втором флаконе было девять. Сжимая тринадцать таблеток в потной ладони, он, шаркая, вышел из комнаты матери в свою собственную.

Ранее в тот же день он отнес телевизор в свою спальню, затем наполнил миску смесью кошачьего корма и крысиного яда. Поставил миску на переднее крыльцо для злобного Йена.

Теперь он включил телевизор и настроился на старый эпизод «Оставь это Бобру». Он убавил громкость и схватил магнитофон. Вставил кассету с Бобом Диланом и установил громкость на среднюю. Он больше не мог выносить молчания. Ему нужно было чувствовать, что с ним кто-то есть. Он не хотел умирать в одиночестве.

Он сел на кровать. Они найдут его только через несколько часов. Это был конец. Окончательно. Он надеялся, что мир за пределами его головы был реальным. Он не был уверен, так ли это, но решил не терять надежды. Это было все, что у него осталось. Он подумал о Крисе и испугался еще больше. Убить его было смертным грехом.

Он задавался вопросом, найдет ли Бог способ простить его.

Он закрыл глаза. Темнота. Так вот как выглядела бы смерть? Как бы ощущалась? Мирно? В безопасности? Будет ли любовь? Семьи? Шанс для нового, нормального начала?

Решив, что все лучше, чем то, чем он живет сейчас, он открыл глаза и открутил крышку с бутылки «Будвайзера». Он принимал по три таблетки за раз, пока не проглотил их все.

Откинулся на спинку кровати и выглянул в окно, слушая, как Дилан напевает «Ляг, крошка, ляг». Небо так потемнело от грозы, что он больше не мог видеть за окном. Йен пришел и ушел несколько минут назад. Его глаза казались особенно красными и жестокими на фоне штормового вечера, когда он смотрел на него через окно. Он слабо мяукнул и прижался своим тощим телом к грязному стеклу. А потом кот ушел. Возможно, чтобы забрать еду с крыльца.

Теперь он лежал в маленькой комнате под простыней, свернувшись калачиком. Чем тяжелее становились его веки, тем больше он пугался. Он боролся с этим. Он боролся со сном, умирал и отправлялся в неизвестное и, возможно, более страшное место. Но оставаться в сознании становилось все труднее.

Дилан напевал ему, когда он засыпал.

Глава 68

Эрика ждала, казалось, целую вечность, прежде чем покинуть свое укрытие у большого дуба, беспокоясь, что он может ждать в тени поблизости, готовый к прыжку. Но как только она убедилась, что он ушел, она вскочила и побежала.

Началась гроза, и небо теперь было пурпурно-черным. Стало трудно ориентироваться в лесу в темноте. Ветви рвали обнаженную плоть ее рук и ног, а сосновые шишки хрустели под ее ногами. Но она продолжала бежать, не обращая внимания на боль. Слишком очевидной для нее стала догадка о том, кто несет ответственность за пропавших девушек и мертвое тело, которое они с Гитро нашли.

Стена испанского мха хлестнула ее по лицу, временно ослепив, но она продолжала бежать. Он был не тем, кем они все его считали, и она должна сообщить детективу, прежде чем кто-то пострадает. Фары появились, когда Эрика пересекла линию деревьев на краю дороги. Она дошла до тротуара и отчаянно замахала руками.

Внедорожник свернул на узкую обочину и затормозил, чтобы остановиться. Где-то поблизости пронзительно закричала птица, а затем перелетела через дорогу, хлопая крыльями в штормовом ночном воздухе. Подбежав к пассажирской двери, Эрика заглянула в окно.

— Миссис Андерсон! — закричала она. Открыла дверь, и на нее уставилась растерянная Рейчел с красными глазами.

— Мне нужна ваша помощь, — начала она, запыхавшись. — Я знаю, кто он.

— Кто он? Боже мой, ты в порядке? — воскликнула Рейчел.

Эрика посмотрела на свои окровавленные руки и ноги.

— Да, я... я в порядке. Просто бежала через лес, потому что увидела...

— Для тебя слишком опасно стоять там. Давай, залезай.

Она забралась в грузовик и захлопнула дверцу.

— Хорошо, теперь притормози. О ком ты говоришь, — спросила Рейчел.

— Мне кажется, я знаю, кто похитил Тиффани Перрон и Сару Грин! И кто убил парня в лесу!

— В лесу? Я не...

— Мы нашли тело.

— Мы...? Кто нашел тело?

— Гитро и я...