Никогда не влюбляйся! Февраль

Он направился к лестнице и медленно поднялся по ступеням, неся меня на руках, словно бесценный груз, и по пути осыпая мою шею легкими поцелуями. Когда мы добрались до кровати, он крепко сжал меня в объятиях, поставил колено на матрас и наклонился, так и не выпустив меня ни на секунду. Мысль о его мощном теле, нависшем надо мной, мгновенно погрузила меня в водоворот желания.

Стоило мне лечь, как я просунула руки под футболку Алека, чтобы ощутить под пальцами его кожу. Я неловко дергала за футболку, пока Алек не приподнялся и не стянул ее через голову, отбросив за спину. Затем он расстегнул пару кнопок на джинсах, приоткрыв ширинку. Я не видела ничего, кроме голой кожи, завитков рыжих волос и небольшой части его напряженного члена. Французик не носил трусов. Впечатляюще.

– Коммандо? – ухмыльнулась я.

– Quoi? – нахмурился он, тряхнув головой. – Что?

Я положила ладони ему на талию, а затем приподнялась так, что смогла просунуть их в джинсы Алека и сжать его голую задницу. Когда я это сделала, он застонал и напряг мышцы бедер.

– На тебе нет трусов.

Язык Алека прошелся по нижней губе. Я уставилась на эту губу, словно в ней крылись разгадки всех тайн мироздания.

– Oui. Я не ношу le caleçon. Они неудобные и бесполезные. И мешают мне быстро добраться до того, чего я хочу. К примеру, до тебя.

Сообщив это, Алек улегся на меня. Его губы начали путешествие по моей шее. Ощущения были приятные. И даже более чем приятные. Он облапал обе мои груди через ткань футболки, после чего приподнялся и избавил меня от лишней одежды. В мгновение ока передняя застежка моего лифчика была расстегнута, и он присоединился к футболке. Алек принялся пальцами выписывать узоры по моей обнаженной коже. Закрыв глаза, я позволила ему прикасаться ко мне так, как ему нравилось. Так, как ко мне никто не прикасался раньше. Почти благоговейно, словно я была уникальной, а мое тело – бесценным.

– Vous êtes de l’art[14], – шепнул Алек по-французски, мягко обводя пальцами контуры моей груди и ребер.

– Vous êtes l’amour[15].

Подушечки его пальцев скользнули по верхней части обеих грудей.

– Vous êtes la beauté[16].

Его большие пальцы принялись выписывать круги у моих сосков.

Охнув, я подалась навстречу его легкому, словно перышко, прикосновению. От его слов, вкупе с этими магическими касаниями, меня бросило в жар.

– Что ты сказал? – хриплым шепотом спросила я.

Наклонившись ко мне, он поцеловал меня над самым сердцем.

– Я сказал, что ты само искусство.

Говоря это, он перешел к моей груди и поцеловал оба пышных холмика сверху. Я втянула воздух, не в силах выдохнуть.

– Что ты сама любовь.

Высунув язык, он обвел им вокруг одного соска, а затем и второго, заставив меня ахнуть.

– Ты сама красота.

Обхватив губами мой сосок, Алек принялся посасывать его, сильно и надолго втягивая в рот, пока ареола не напряглась и ее не пронзили сладкие иглы возбуждения.

Мои руки тоже не остались без дела. Я царапала ногтями спину Алека, а потом запустила пальцы ему в волосы. Длинные волнистые пряди щекотали меня, пока Алек продвигался от моей груди вниз, к животу. Добравшись до цели, он легко сдернул с меня штаны вместе с трусиками.

Расположившись у меня между ног, он поднял одну из них. Поцеловав подъем стопы, двинулся по лодыжке дальше, вплоть до внутренней части колена, которую принялся облизывать и покусывать. Я и не представляла раньше, что под коленкой есть такая мощная эрогенная зона, но между ног все уже изнывало от желания – а он там даже еще ко мне не притрагивался. Алек повторил то же самое со второй ногой, только на сей раз сделал это с особой осторожностью, чтобы не потревожить бинт на растянутой лодыжке. Когда он добрался до внутренней части колена, я нескрываемо содрогнулась.

– Замерзла? – усмехнулся он.

Он знал, что дело не в этом, но, как и раньше, ему нравилось играть со мной. Вынуждена признать, что предвкушение того, что он сделает дальше, щекотало мне нервы, и я наслаждалась этим.

Я покачала головой. Он опустил мою ногу, после чего положил руки на оба колена и раздвинул бедра.

– Я хочу ощутить вкус твоей красоты на языке.

Алек вопросительно заломил брови, словно спрашивая у меня разрешения. Он ждал, не отводя от меня взгляд. Он действительно просил разрешения. Облизнув губы, я кивнула. Глаза Алека потемнели, взгляд стал тяжелым и сумрачным. Он прижался к кровати, как готовый броситься на добычу ягуар. Я посмотрела вниз, чтобы насладиться видом его великолепного тела у себя между ног – и тут он атаковал с быстротой молнии. Его губы прижались ко мне, а язык проник глубоко внутрь.

– О боже! – вскрикнула я и сжала в руках его голову.