Никогда не влюбляйся в повесу

— Ну да, — кивнула Камилла. — После того как он развелся с мамой, дедушка написал ей, что больше не хочет ее знать. И тогда Валиньи понял, что рассчитывать на ее наследство ему не приходится. И она не сможет оплачивать его карточные долги. И тогда он исчез из маминой жизни. Нам еще повезло, что его родственники не отвернулись от нас — по крайней мере окончательно, так что у нас была крыша над головой и небольшое содержание, позволявшее хотя бы не умереть с голоду.

— А потом ваш дед завещал вам львиную часть своего состояния, — пробормотал Ротуэлл. — Но жестко оговорил условия.

— Да, он решил это много лет назад. Еще когда порвал с татап. Что же до условий… что ж, это все-таки лучше, чем ничего.

Ротуэлл больше не смотрел на нее — отвернувшись, он разглядывал кипарисы, возвышавшиеся позади розария.

— Расскажите мне о вашей матери. О том, как она познакомилась с Валиньи и решилась уехать с ним во Францию.

С губ Камиллы сорвался полный горечи смешок.

— Матап встретила его, когда только начала выезжать. Валиньи потом сказал, что для него это была любовь с первого взгляда.

Ротуэлл поднял брови.

— И она поверила, не так ли? Камилла пожала плечами:

— Наверное. Особенно поначалу. И она тоже влюбилась в него. Отчаянно. Даже не видела — или не хотела видеть, — что это за человек.

— Как случилось, что они уехали во Францию?

— Матап была уже помолвлена с Холбурном. Против своей воли, естественно, поскольку она предупредила, что любит Валиньи. Но ее отец на дух его не переносил и, после того как о ее помолвке было объявлено в свете, запретил ей видеться с ним. Мама неожиданно дала согласие выйти за Холбурна — наверное, чтобы избавиться от опеки деда, — а вскоре после свадьбы ускользнула из дома, чтобы встретиться с Валиньи. В ответ Холбурн швырнул Валиньи в лицо перчатку.

— В лицо, вот как? — пробормотал Ротуэлл. — Значит, они стрелялись из-за дамы?

— Да, — кивнула Камилла. — Лорд Холбурн был ранен Валиньи не пострадал. Когда татап услышала об этом, то решила, что это очень романтично.

— А вы так не считаете?

— Нет. — Камилла потихоньку начала злиться. — Я думаю, что это была глупость и безответственность. Да еще и трусость вдобавок.

— Понимаю. — Какое-то время Ротуэлл невозмутимо разглядывал ее. — А что было потом?

— Они бежали во Францию. Это случилось в первые годы войны.

— Господи! — пробормотал Ротуэлл. — Наверное, боялись, что Холбурн не выживет?

— Да, врачи сказали, что шансов мало. А это значило, что Валиньи никогда не сможет вернуться в Англию. Однако Холбурну каким-то образом удалось выкарабкаться. А встав на ноги, он тут же развелся с моей матерью.

— Представляю, какой разразился скандал! — присвистнул Ротуэлл.

— Да… К тому же не очень приятный для лорда Холбурна, — виновато пробормотала Камилла. — А теперь, когда я вернулась, эта история снова вспомнится… поползут сплетни и проснется старая вражда.

— Вряд ли вы встретитесь, — покачал головой Ротуэлл. — И потом, какие у Холбурна основания обвинять вас? Возможно, он продолжает ненавидеть Валиньи, но это вас не касается.

— После того как война закончилась, Валиньи снова стал бывать в Англии, — пожав плечами, проговорила Камилла. — Если у них с Холбурном что-то и было, я об этом ничего не слышала.

— Тогда, выходит, Холбурн куда больше склонен к всепрощению, чем я думал. — Какое-то время он молчал. Потом взялся за край скамьи, словно намереваясь встать. — Что ж, ясно. Теперь, как я понимаю, мы должны принять решение. Скажите, Камилла, вы по-прежнему твердо настроены выйти за меня замуж?

— Да. Мне казалось, это решено.

Он окинул ее внимательным взглядом.

— Вы действительно готовы выйти за такую старую развалину, как я? — тихо спросил он.

— А сколько вам лет, месье?

Он как будто слегка опешил. По лицу Ротуэлла было видно, что он что-то подсчитывает в уме.

— Тридцать пять, если не ошибаюсь. Или вроде того. Глаза у нее удивленно расширились.

— Всего тридцать пять?!

— Моя дорогая, сегодня вы просто осыпаете меня комплиментами, — пробормотал Ротуэлл. — Жду не дождусь, когда вы станете моей женой.

— Простите, месье! — смутилась она. — Просто вы выглядите… В общем мне показалось…

— Да, я знаю, — перебил он. — Старым и изможденным. Щеки Камиллы заполыхали.

— Нет, не совсем так, — забормотала она. — Вы очень привлекательный мужчина… впрочем, вы и сами это знаете. Но у вас вид человека, который многое повидал в этой жизни.

— Да уж, куда больше, чем хотелось бы, — задумчиво протянул Ротуэлл. — Когда бы вы хотели обвенчаться?

— Завтра, — ответила она. — Я не желаю больше терять время.

— Что ж, ваши чувства мне понятны, — сухо кивнул Ротуэлл. — А вам не кажется, Камилла, что было бы лучше, если бы мы сделали вид, что я уже какое-то время за вами ухаживаю?

— Лучше для кого, monsieur? — усмехнулась она. Ротуэлл поджал губы.

— Для вашей же собственной репутации. Я имею в виду на будущее.

— А вам-то какое дело до моей репутации? — вспылила она.

— Мадемуазель, не забывайте, что вы будете моей женой! — отрезал он.

— И вам не нужны сплетни, — подсказала Камилла.

В глазах Ротуэлла блеснуло раздражение.