Никогда не забудем

Вдруг пулемет затих. Миша оглянулся и увидел, что его товарищ лежит убитый. Он пополз к пулемету. В это время пуля попала ему в правую ногу. Тело охватило жаром, ползти стало тяжело. Миша все-таки полз сантиметр за сантиметром.

Теперь фрицы осмелели. Они думали, что если пулемет молчит, значит, там нет никого живого, и во весь рост бросились вперед.

В этот миг пулемет ожил. С криком фрицы падали на землю. Потом вновь открыли огонь по пулемету. Миша почувствовал, как что-то обожгло ему левую руку. Крепче сжал зубы и стрелял одной правой рукой. Ему нужно было отходить, но в запасе оставались патроны, и Мише хотелось перебить как можно больше немцев, не пропустить их.

Миша стрелял и не видел, как к нему подкрадывались два немца… Навалились на него неожиданно и потащили к своим.

Немцы привезли окровавленного, едва живого Мишу в свой гарнизон. Два дня мучили его, пытаясь разузнать про партизан. Только все это было напрасно: Миша не сказал ни слова. Ничего не добившись, палачи расстреляли его.

Истерзанное тело героя крестьяне похоронили на кладбище. Над могилой моего друга растет молодая березка. Она тихо шумит на ветру. Прислушаешься, и кажется: тихо поет березка грустную песню про того, кто похоронен здесь и память о ком долго-долго будет жить в сердцах людей, за которых отдал он свою молодую жизнь.

Жорж Рябов (1928 г.)

Кличевекий район, д. Н. Набарки.

Наша подруга

Мы знали Римму Кунько со школьной скамьи. Вместе с ней учились с пятого по девятый класс.

Это была живая, бойкая девочка, хорошая подруга. Училась она хорошо и старалась, чтобы и другие ее одноклассники не отставали.

Помним такой факт. Римма очень любила географию и всегда отвечала только на «отлично». В классе было несколько отстающих по этому предмету. Она решила помочь им. Однажды на классном собрании сказала:

— У нас есть несколько товарищей, которые отстают по географии. Это не к лицу пионерам. Мы должны учиться так, чтобы к концу учебного года не иметь ни одной плохой оценки и всем до одного перейти в седьмой класс.

Ученики поддержали предложение Риммы. После этого она находила время позаниматься с отстающими. К занятиям готовилась серьезно. Если чего не знала, обращалась к преподавателю Никифору Дмитриевичу Ломако, и тот помогал ей советами. В результате все наши ученики в том году успешно перешли в следующий класс.

Римма была очень настойчивая. Всегда добивалась того, чего хотела. Однажды она пригласила нас к себе на новогоднюю елку. Собралось много девочек-учениц. Мы пели, танцевали. Римма не умела танцевать. Кто-то заметил:

— Ты танцуешь неуклюже.

Римма спросила нас — правда ли это. Мы подтвердили, что она действительно танцует плохо. Римма решила научиться хорошо танцевать и попросила нас помочь ей. Мы согласились.

В свободное время мы оставались в школе, заходили в пустой класс и учили ее танцевать. Если не получалось, повторяли по нескольку раз. Римма терпеливо переносила неудачи. Ее старания не пропали даром: вскоре она танцевала не хуже, а лучше многих из нас. Выступала с танцами на школьных вечерах, участвовала в районной и областной олимпиадах художественной самодеятельности. Ее выступления в Осиповичах и Могилеве несколько раз были отмечены премиями.

Интересная история произошла с ней зимой 1940 года.

Вот что рассказала об этом ее мать Вера Марковна.

Во время войны с Финляндией старший брат Риммы Володя добровольно ушел из института на фронт. Когда об этом узнали Римма и ее еще один брат, Марк, ученик 10 класса, они задумались и долго ходили молчаливыми.

Однажды к ним пришли две учительницы и принесли телеграмму на имя Марка. Мать взяла ее и прочитала: «Ваше зачисление в армию согласовано с командованием. Немедленно выезжайте». Римма засияла. Появился Марк, взглянул на Римму. Вопросительно посмотрел на мать. Та передала ему телеграмму и сказала:

— Прежде чем ехать, взвесь и продумай все.

Марк прочитал и ответил:

— Все взвешено и продумано до того, как писать.

Через четыре часа он уехал.

Как тень, ходила молчаливая Римма. Мать думала, что это она так беспокоится за жизнь братьев, и старалась развеселить ее. Но не это волновало Римму. Однажды она подошла к матери и сказала:

— Мама, я пойду на войну.

Мать начала отговаривать, доказывая, что она слишком молода и не умеет даже стрелять. Римма выслушала маму и сказала:

— Ты не права, мама. Сколько лет — неважно. Всего можно добиться, если захочешь. Все можно сделать. Дело для меня найдется. Буду раненых спасать. Буду разведчицей. Мне это легче, чем красноармейцу.

— Убьют тебя, — сказала мать.

— Я не верю, чтоб сразу убили… Я хоть одного раненого да постараюсь вынести с поля боя, — подумав, ответила Римма.

Улеглись спать, мама прижала к себе дочь и ласково сказала, что еще рано так поступать, что она еще маленькая. Римма молчала. А на второй день тайком уехала. Мать обо всем догадалась, побежала на станцию и села в поезд. Догнала Римму уже в Орше. Та с обидой посмотрела на мать и сквозь слезы сказала: