Никогда не заговаривайте с неизвестными

— Простите, я не хотела… — Ира опять засмущалась, натянула на грудь расходящиеся борта халата. — Я хотела сказать… Нет, больше ничего. Но надо же понять, как он у меня оказался?

Я уверена, что до похорон его не было! И когда делали обыск, не было! А потом появился. У меня даже такое ощущение, что в квартиру кто-то входил, пока я была на кладбище, и подкинул его…

— Ну, посудите сами — разве вам было до диктофона? Вы могли его не заметить в те дни.

— Заметила бы} — Ирина Викторовна, это, может, интересно, но не так существенно.

— Почему?

— Потому что дело, в общих чертах, закончено.

— Жумагалиев сознался?

— Это неважно.

— Да почему неважно?

— Он может и не признать своей вины. Он и не признает ее. Но есть факты, есть показания.

— Он арестован?

— В предварительном заключении. Будет суд, и вы, разумеется, можете присутствовать в качестве свидетеля.

— Я… Я не буду свидетелем! Поймите, я чувствую — что-то не так Почему кассета появилась после смерти Кости? Почему Костя говорил на кассете, что мне угрожает опасность? Я тогда еще не работала на телевидении!

— Ирина Викторовна, все это возможно объяснить. Телевидение, вероятно, ни при чем.

— А что при чем?

— Ваш муж в процессе подготовки передачи, вероятно, столкнулся с некими фактами деятельности Жумагалиева.., которые мог передать и вам.

Это объясняет его опасения.

— А я все-таки не согласна!

— Ирина Викторовна, — следователь встал, — у меня сейчас очень много работы. Давайте увидимся позже?

Ира проводила его взглядом и легла в постель, не снимая халата. Она лежала, согнув ноги, глядя в потолок, скрестив руки на груди. Потом резко села, поморщилась — сильно закружилась голова. Ира обулась, вышла из палаты.

Сестричка, листавшая за своим столиком журнал, подняла на нее глаза:

— Звонить, Ирочка?

— Звонить.

— Ты бы спала больше.

— Я все равно не усну.

Ира спустилась на первый этаж, где были бесплатные телефоны-автоматы. Здесь гуляли сквозняки, стояли в коридорах каталки, грелись возле батарей мужчины в мешковатых пижамах и их родственники. Кончалось время посещений.

Она дождалась, когда освободится автомат, набрала номер, украдкой стрельнула глазами по сторонам Но рядом никого не было — коридоры быстро пустели, близился сончас. Ира выслушала долгие гудки, которые издавал аппарат, стоявший в ее собственной квартире. Потом нажала на рычаг, задумалась и набрала другой номер.

— Да? — сказал музыкальный девичий голос.

— Позовите, пожалуйста, Сашу… — почти беззвучно выдохнула она.

— Его нет, — ответил музыкальный голос, с каждой секундой теряя очарование. — А кто его спрашивает?

— Вы — Наташа? — резко сказала Ира.

— Да, я его жена, — торжественно ответила девушка.

— Я вас поздравляю, — сказала Ира. — Он живет у вас?

— А… Я поняла. Это Ирина, верно? Ирина, может быть, хватит? Пять лет это тянется.

Теперь девушка говорила обычным голосом, без единой мелодичной нотки.

— А может, вы и правы, — вдруг сказала Ира. — Может, и в самом деле хватит. Я.., не буду больше звонить.

И повесила трубку. А когда Ира поднялась на свой этаж, вошла в палату, кивнув сестричке, сняла халат и легла на постель, она уже не думала ни о Косте, ни о диктофоне, ни о Жумагалиеве. Вместо мыслей была какая-то невыносимая тоска, серое пятно.

— Капельницу будем ставить, — заглянула сестра.

— Давайте. Во мне уже, наверное, крови не осталось из-за ваших капельниц, — сказала Ира, стараясь улыбаться.

— Ничего, новая образуется, — приговаривала сестра, выкатывая из угла штатив, укрепляя капельницу и беря иглу. — Еще родишь, кровь тебе пригодится.

Ира вырвала у нее руку и заплакала.

* * *

— Вот скажи. — Галка подняла стакан на уровне глаз и поболтала его так, что водка ходуном заходила. — Хорошее было время, да?

— Еще бы, — подтвердил Иван. — Да ты пей, ведь налито.

Они выпили. Галка оглядела стол, отодвинула на край пустую посуду, навалилась на столешницу грудью, вылезающей из расстегнутой блузки.

— Разве теперь такие люди, как раньше? — сентиментально продолжала Галка. — Вот ты ко мне пришел. «Галя, помоги… Запутался». Я хоть один вопрос задала?

— Ни одного.

— Видишь? А я знаю, что ты ко мне к последней пришел.

— И вовсе нет.

— Не ври… Потому что брезгуешь. А что мною брезговать? Необразованная я? Так и ты необразованный. Нигде не учился. Потому, что я алкоголичка? Ну, скажи — алкоголичка?

— Нет.

— Я алкоголичка! — значительно, едва не с гордостью произнесла Галка. — А ты не алкоголик?

— —Нет.

— И ты алкоголик. Третий день не просыхаешь.

Я же не спрашиваю, что с тобой случилось. Я твой друг. Да?

— Друг, — кивнул Иван.

Его с души воротило от Галки, но он почему-то не мог встать и уйти из ее запущенной, грязной квартиры. Парень запил — впервые в жизни.

— А теперь скажи… — вдруг перешла на шепот женщина. — Ты ее убил?

— С ума сошла?!

— А если не ты — зачем меня на коленях умолял?

— Где это на коленях? За тысячу баксов ты согласилась дать показания. Подруга, тоже мне… — , Иван заставил себя встать.

Галка схватила его за руку: