Никогда не заводи подруг

– Ну, так позвони им. Узнай, где их дочка. Скажи, что соскучилась, сил нет, попроси новый номер.

– Я не понимаю, зачем все это надо?

– Что-то мне подсказывает, что она была в курсе об убийстве твоего юриста. Хочу с ней поговорить.

– Так она тебе все и выложит, – скривилась я.

– Выложит, – уверенно кивнул Дембовский. Я вздохнула и направилась в свою комнату за телефоном. Вернулась на кухню и позвонила родителям подруги.

– Елена Степановна, здравствуйте, – начала я, как только услышала голос матери своей подруги. – Это Аня Курбанова.

– Привет, Анечка, – приветливо отозвалась она. – Как ты? Куда пропала?

– Да вот работаю. Открыла свой Интернет-магазин. Торгую одеждой.

– И как? Прибыльно хоть?

– Мне хватает. Скажите, – перешла я к делу, решив, что формальности соблюдены, и тянуть больше не имеет смысла, – как бы мне с Даной связаться? А то у нее номер не доступен.

– Так уехала она, – пояснила Елена Степановна. – В Таиланд. Уже два месяца как.

– Она вам звонит?

– Звонит. Но не часто. Сама понимаешь, сколько стоят переговоры.

– Вы тогда передайте ей, что я ее искала, – попросила я.

– Хорошо, Анечка, передам, – заверила Елена Степановна и положила трубку. Я уставилась на стол пустым взглядом, пытаясь понять, что меня так взволновало.

– Я думаю, твоей подруги уже нет в живых, – вернул меня к реальности Марат.

– Ты в своем уме? Думай, что говоришь! Михеев хоть и гад, но убить жену родного брата…

– Золотце, когда в деле замешаны такие большие деньги, то родственные связи уже ничего не значат. Тем более, что твоя Данка этому Семену седьмая вода на киселе.

– Я все равно не верю, – настаивала я. – Уехал человек отдыхать, что в этом такого?

– И уехал именно в тот момент, когда все завертелось против Михеева? Тебя не напрягают совпадения?

– Нет, – утвердительно сказала я, но в душу все больше закрадывались сомнения.

– Значит так, собирайся. Поедем, поговорим с одним человеком.

– С каким человеком?

– Один из тех, кто идет в сознанку по делам грандов. Только у него был оздоровительный комплекс, – пренебрежительно фыркнул Марат.

– И что плохого в оздоровительном комплексе?

– А то, что вас семь человек и у всех семерых один и тот же фактический адрес.

– Ну и что, – не понимала я.

– До чего же ты тугая, – закатил глаза Марат. – Понятно же, что это подстава чистой воды. Давай, давай пошевеливайся, – поторопил он. Я поднялась, направляясь в комнату, но резко остановилась в дверях кухни и с сомнением уставилась на Дембовского.

– Скажи, откуда ты обо всем этом знаешь?

– Ты что, забыла, где я работал? – улыбнулся Марат.

– Не забыла. Но с каких это пор у нас уголовникам такую информацию дают? – ядовито спросила я.

– Не выводи меня, – вздохнул Дембовский, а я скрылась в ванной. Приняла душ и уже через пятнадцать минут стояла на пороге.

Марат по-хозяйски устроился за рулем моей машины. Я раздраженно вздохнула, но промолчала. Устроилась в салоне и полезла к Марату с вопросами.

– А к кому мы хоть едем?

– К Титову Андрею Борисовичу. Кличка Жгут, – пояснил Марат.

– Почему Жгут?

– Потому что торчок. И повсюду таскает с собой медицинский жгут, на случай ломки. Не понимаю, как нотариус подписала ему документы на открытие фирмы.

– Видишь ли, мы нотариуса даже в глаза не видели, – пояснила я.

– Как так?

– Вот так, – развела я руками. – Всем занимался Артюхин.

– Твой Артюхин тоже деньги свистнул у государства, – ухмыльнулся Дембовский.

– Серьезно? И ты думаешь, что Михеев убирает свидетелей?

– Думаю, да.

– Да брось, – отмахнулась я. – Сейчас не тот год, чтоб свидетелей мочить. Сейчас все решают деньги. У кого они есть, тот и в дамках.

– Зря ты так думаешь, – покачал головой Марат. – Просто сейчас это менее выражено. Тем более вспомни, кто у Михеева отец. Правильно! Депутат областной думы! Неужели ты думаешь, он не подсобит родному сыночку?

Я замолчала, потому что понимала, что действительно вляпалась в ужасную историю. Это что же получается. Меня менты прессуют, Артюхин убит, Данка пропала (хотя тут еще не точно, может действительно греет ножки в Таиланде), Аверичеву кидают гранату, но он чудом остается жив. Интересно, что Марат надеется выяснить у Жгута, то есть у Титова, раз уж он наркоман со стажем. Я развивала свои печальные мысли до тех пор, пока Марат не затормозил около старого облезлого дома, насчитывающего двенадцать квартир. Дом выглядел печально, и я даже представить не могла, что в нем может кто-то проживать. Но возле первого подъезда на лавочке сидели две бабульки и громко хаяли мальца, который умудрился въехать на своем велосипеде на клумбу с хризантемами. По мне, так там и спасать было нечего и мальца мне стало ужасно жалко. Он стоял возле двух крикливых старушек, опустив голову, и прижимал к себе велосипед. Марат покинул машину и направился в сторону горластых бабулек.

– Подскажите, – обратился к ним Дембовский. Бабушки тут же замолчали, пристально в него всматриваясь. – В какой квартире проживает Андрей Титов?

– А что вам нужно от него? – прищуриваясь, поинтересовалась старушенция.