Никого нельзя обижать! Семестр І

А значит, мой доспех духа работает только тогда, когда я так или иначе замечаю грозящую мне опасность. То есть первый эксперимент, как я считаю, проведён, а, вернее, с учётом дообеденного начала, завершён вполне удачно! Повторный урон моей ушибленной гордости считать не будем – на что только не пойдёшь ради торжества современной магической науки!

Но то, что моя пятая опора ничего не ощутила, совсем не означает, что из-за магии перестали действовать общемировые законы классической механики. Приложенный ко мне со всем старанием импульс, сопровождённый удовлетворённым выдохом и таким же восклицанием: «За девочек!», никуда не делся, и его нужно было как-то гасить. Чем я и занялся, кувыркнувшись против своей воли один раз. А потом, уже вполне сознательно, ещё парочку, чтобы увеличить дистанцию до остающейся за спиной террористки.

А на смех с того же направления, после остановки вращения и разворота лицом к противнику, я прореагировал позаимствованным в этом мире или времени жестом в виде выставленных средних пальцев на обеих вытянутых вперёд руках. После чего ткнул в застывших агрессорш указательными перстами и провёл их большими собратьями по своему горлу.

Как можно задействовать остальные пальцы я додумывал на бегу, улепётывая со всех ног от ближней, разозлившейся отчего-то, дамочки, которая что-то там шипела про моё нерадостное будущее. Хм, или готовят их там, в государственной охране, хреновастенько, или моя физическая форма уже настолько хороша, что девица догнать меня так и не сумела. Чего я, откровенно говоря, немного опасался.

Впрочем, далеко мы не убежали. И женщине это было, как я понял, невыгодно, и я ещё не до конца выполнил свою научную программу. Так что, накинув небольшой кружок, наш дуэт вернулся к заскучавшей напарнице моей преследовательницы и одинокому пластиковому ведру с валяющейся рядом с ним белой кистью.

Воссоединившийся патруль, в свою очередь показав по пять сжатых пальчиков, украшенных длинными ноготками, дружно повернулся ко мне спиной и, как ни в чём не бывало, вознамерился продолжить обход подответственной парковой территории. Вот только у меня были другие планы на следующие пять минут своей нескучной жизни.

Совершив короткий разбег, я ударом ноги отправил в полёт мой сегодняшний атакующий инструмент, благо из-за своего материала он был достаточно лёгким, и пигментной жидкости в нём оставалось практически на дне. Так что ногу, обутую в прочный кроссовок, я повредить совсем не боялся. Но и защитный инструмент без внимания не остался, крепко стиснутый на всякий случай пальцами левой руки.

Точно, подготовка в академии ГСО совсем никакая. На резкий звук за спиной успела среагировать только одна из моих обидчиц, удалившихся уже на несколько метров – та, которая не смогла ликвидировать предусмотрительно обеспеченный мною гандикап28 в петлянии между парковыми деревьями. Видимо её нервная система ещё не успела успокоиться после неудавшегося дерби29, поэтому именно она успела отпрыгнуть и не попасть под прилетевший сзади, «плюющийся» белыми брызгами снаряд.

28. Гандикап – преимущество, предоставляемое более слабому участнику для уравнивания шансов на успех.

29. Дерби – соревнование между соперниками из одного региона.

Жаль, что всё «удовольствие» досталось той, которая и в прошлый раз, и в этот не лезла в драку первой, размахивая своими длинными нижними конечностями. Хотелось бы конечно наоборот, но и так неплохо получилось.

Видимо не поняв с первого раза, что догнать меня не удастся, более плотненькая, но менее высокая брюнетка, бросив ошеломлённо оглядывающую себя подругу, снова бешенным носорогом попёрла в мою сторону, доставая на этот раз из-за пояса чёрный резиновый демократизатор.

За нею с небольшим отставанием устремилась и облитая белилами напарница, по примеру своей компаньонки вытаскивающая свою дубинку.

А вот теперь, хоть и стало по-настоящему страшно, настало время проведения моего второго опыта над людьми. А то, сколько можно мучить бедных животных. Гринписа на меня нет! И кисточка в левой руке, судя по глазам приближающихся дам, никак помочь на этот раз не сможет.

Но основная моя надежда была вовсе не на левую руку, а совсем даже на правую. Именно её я, не поднимая вверх, развернул ладонью в сторону приближающихся, пышущих жаром, чёрных «пантер» и мысленно дважды сказал: «Бах!»

Как я уже рассказывал, именно это слово было триггером для испускания из моей ладони неплотного потока маны, который, как я и планировал, попал в обеих патрульных, преодолевших уже половину расстояния до замершего в неподвижности молодого исследователя магии. Только в отличие от туалетной великанши в «Магните», сейчас кроме живота одной женщины, у меня появилась ещё одна цель – грудь другой.