Николь. Часть 2

– Я твоего отца любила, люблю и буду любить. Он – мое счастье, – проговорила она, не моргнув глазом. – Да, Николь. Мне больно. Мое сердце болит многие годы, но я люблю его и потому готова наступать себе на горло. Пойми же наконец, что и ты от меня не далеко ушла. Уже влюбилась, уже отдала свое сердце, только оно ему никогда не будет нужно. Он будет пользоваться тобой, когда будет удобно только ему. Ты будешь ждать, а он кормить обещаниями, потому что у жен нет привычек куда-то вдруг испаряться. Прекрати вашу связь немедленно. В свое время я успела связать себя узами брака с мужчиной, которого полюбила. И я знала, что его сердце принадлежало другой, но союз со мной был выгоден во всех смыслах. – Мама не хотела вдаваться в подробности. Всякий раз, когда она знала, что говорила лишнее, бегло уводила взгляд, часто моргала, будто смахивала пелену слабости, которой не смогла противостоять. Мама подняла свой невесомый шарфик и так сильно сжала его в руках, что казалось, он вот-вот рассыпется на нитки. – С Абрамом у тебя этой возможности уже нет и не будет. А если не веришь мне, Николь, позвони сейчас ему и спроси, где он? Что делает? А главное – с кем? Будет хорошо, если он хотя бы возьмет трубку. Но это маловероятно, учитывая, что он сейчас уехал из офиса со своей женой.

Меня точно кипятком окатили из бездонной бочки. Но я знаю, что выглядела уверенно. Знаю, что ничем не выдала свой шок, потому что мама, ожидая от меня хоть какой-то реакции, буквально впилась в мое лицо пристальным взглядом оценивающих глаз.

– Теперь мне понятно, – спокойно сказала я. – Вы с папой – несчастные люди. И вы оба хотите, чтобы и мы с Софией были такими. Просто, чтобы быть на вас похожими.

Мама ничего не сказала. Пока я не услышала, как за ней захлопнулась дверь, я не вдохнула и капельки воздуха. Я просто смотрела в одну точку и чувствовала, как тяжело было моему сердцу работать в привычном режиме. Каждый стук превращался в тяжелый и болезненный звук, который внезапно стих, стоило мне позвонить Абраму и не дождаться от него ответа.

* * *

Абрам не приехал. И не перезвонил. Эту ночь я провела в состоянии полнейшего угнетения, когда становилось смешно от того, что все вокруг считали себя правыми и хотелось горько плакать, ведь очевидно же, что так оно и было на самом деле. Весь мир был против меня. Против моих убеждений, против моей веры и надежды. Против всего, в чем до этой минуты я не сомневалась. Мне удалось уснуть ближе к утру, но уже в половину седьмого зазвонил мой сотовый. И, наверное, я впервые не испытала даже слабой надежды, что на том конце провода будет Абрам.

– Николь, прошу прощения за столь ранний звонок! – поспешил извиниться Арсений. – Это моя вина и всё такое. Знаю, осознаю, каюсь!

– Что случилось? – потерла я глаза.

– Тут такое дело, я стою у твоего подъезда. Точнее, я сижу в твоей машине у твоего подъезда! – Я поднялась на кровати, плохо соображая, о чем именно он говорил. – Вообще-то, я должен был привезти твой автомобиль ещё вчера вечером, но я провел в офисе намного дольше, чем планировалось, а потом не стал звонить тебе, потому что было поздно. Очень тебя прошу, ты только не говори Абраму, что я сделал это сегодня! В том состоянии, что он был вчера, сегодня он с меня кожу живьем снимет!

– Что-то случилось?

– Очевидно, что так, – нервно хмыкнул Арсений. – Я не в курсе, что у него случилось, но попадаться под горячую руку точно не хочу.

– Поднимешься?

– С ума сошла?! До планерки мне нужно успеть заехать ещё в три места! Не могла бы ты спуститься сама, но только очень и очень быстро?

– Я открою тебе, а ты брось ключи в мой почтовый ящик.

– Отличная идея! – обрадовался Арсений. – И не опаздывай сегодня! Это мой тебе совет.

И я этим советом не пренебрегла, хотя видит бог, я впервые не хотела приходить на любимую работу. Я знала, что, увидев Абрама, не смогу сдержаться и сохранять необходимую дистанцию между работой и личной жизнью. Но и позволить себе самовольный отгул тоже не могла, ведь это было бы лишним доказательством моего непрофессионализма. Украшением к моему черному облегающему платью с высоким воротником было сверкающее застывшее слезами в глазах разочарование. Мое настроение было похоже на прямую и тонкую линию, которая не опускалась, не поднималась, а просто двигалась вперед.

Я приехала в офис с такой тяжестью в душе, что не смогла даже изобразить улыбку, когда Стас, заприметив меня, встретил с распростертыми объятиями на крыльце.

– Ты сегодня накрасила глаза ярче, чем обычно, – задумчиво нахмурил он брови. Мы вошли в здание и я развязала пояс мехового пальто. – Бог мой! Обалденное платье! А какие же у тебя аппетитные бедра. Кстати! Мы с тобой так и не поужинали вместе! Может, сегодня?

– С радостью.