Никола Тесла. Безумный гений

– Господин Тесла, лекция окон…

– Луна вращается вокруг Земли, – Никола обвел аудиторию тревожным взглядом, – хотя земное притяжение постоянно тянет ее вниз. На нас.

В аудитории сделалось тихо.

Очень тихо. Никто, кроме доктора Пешля, не двигался с места. Да и сам профессор обескураженно потупился, спрятав взор на рукаве форменного пиджака. Управившись с очередной невидимой пылинкой, он наконец заставил себя улыбнуться. Через несколько мгновений герр доктор вновь поднял глаза, чтобы встретиться взглядом с сияющим от предвкушения победы студентом; опытный преподаватель умел скрывать от подопечных досаду и раздражение.

– Ну да. Предположим, вы… – Профессор потер веки. – Вы правы. Вы совершенно правы. Лекция окончена. Господин Тесла, не почтите ли вы меня своим драгоценным вниманием еще на несколько минут?

Аудитория немедленно опустела.

Спустя десять минут Никола и доктор Пешль сидели рядышком в пустом лекционном зале. Несмотря на это, Тесле приходилось напрягаться, чтобы расслышать седого профессора. Он понимал, что удостоился немыслимой чести: наставник не только позволил ему публично обосновать свою позицию, но и согласился прочесть лекцию для него одного! И когда такое бывало? В жизни студента Теслы определенно наступила полоса везения.

– И хотя я нахожу вашу аналогию с притяжением небесных тел довольно остроумной, сама возможность существования переменного тока остается призрачной.

Никола, польщенный вниманием доктора, держался скромно и старался не замечать в глазах собеседника зависти. Убеленный сединами ученый муж, как умел, выказывал ученику свое расположение.

– К моему великому сожалению, диплом об окончании высшего образования, который вы вот-вот получите, не способен отразить реальный уровень ваших знаний. – Профессор наклонился ближе к собеседнику. Никола не мог припомнить, чтобы доктор Пешль хоть раз столь лестно отзывался о его способностях. – Слово «гений» не принято употреблять в настоящем времени, господин Тесла. Я не знаю, сохранится ли ваше имя в анналах истории, но одно могу сказать совершенно точно: вы один из самых одаренных молодых людей, когда-либо посещавших мои лекции. Возможно, самый одаренный.

– Нет, что вы, я…

– Дослушайте! – прикрикнул профессор и добавил куда мягче: – В большинстве случаев талант – результат везения и ничего больше. Вы верите в удачу?

– Ну, вера в удачу входит в противоречие с представлением о свободе воли, так что…

– Это был риторический вопрос, господин Тесла. Отвечать не обязательно. Понимаете?

Никола открыл было рот, но поразмыслил и промолчал.

– А может быть, все дело в наших ожиданиях, – продолжал профессор. Он поерзал на стуле. – Господин Тесла, истинное предназначение каждого из нас состоит в том, чтобы использовать свой дар во благо. Вы уже знаете, что станете делать со своим?

Чутье подсказывало Тесле, что этот странный разговор – своего рода проверка, но к чему клонит профессор, Никола не знал, и потому решил говорить от сердца, а там будь что будет. Глубоко вздохнув, он признался:

– Сказать по правде, едва ли не больше времени, чем занятия физикой, у меня отнимают пререкания с отцом, который мечтает, чтобы я сделался священником.

– Священником?! – возопил герр доктор, с ужасом глядя на Николу, и энергично потряс головой. – Священником! И всю жизнь проходить во власянице…

Никола хотел возразить, но удержался.

Помолчав, профессор откашлялся и начал заново:

– Вот что я вам скажу, Тесла. Много лет назад у меня был студент, такой же способный, как вы. Так же, как вы, он умел не только правильно расставлять крошечные осколки знаний, чтобы сложить из них верную картину, но и заглядывать за ее рамки. Освещать себе путь в такие области, где умы менее блестящие, вроде меня, обречены бродить в потемках.

Никола собрался было возразить против столь вопиющего самоуничижения. Пожилой профессор остановил его взмахом руки:

– Именно так. Что уж говорить о прочих студентах? О других преподавателях? Мог бы хоть кто-нибудь из них составить ему компанию в его интеллектуальных странствиях? – Пешль едко усмехнулся. – Никто, уверяю вас! Ни один.

– Профессор, для меня очень лестно сравнение с таким талантливым…

– Он повесился, не дожив до двадцати пяти лет…

Герр доктор ненадолго прервался, чтобы набить и разжечь трубку. Затянувшись и выпустив колечко дыма, он продолжал:

– Всего за три года до этого мой ученик покинул стены альма матер. Семья самоубийцы клялась, что он не оставил предсмертной записки, но я им не верю. Слишком уж неординарной личностью был покойный. Такого даже смерть не могла заставить замолчать. Дело в том, что я получил от него прощальное послание. По почте. Причем, вообразите себе, через несколько дней после его смерти. Скажите честно, вы способны поверить в то, что мертвецы могут писать письма?

– Впол… – Никола испуганно осекся.