Никола Тесла. Безумный гений

Впервые в жизни Никола чувствовал себя свободным от отцовского проклятия. Он недавно узнал замечательное американское словечко, которым можно было в точности описать его состояние: gramercy[1]. Тесла выучил это слово, когда его сделали почетным членом престижнейшего Клуба Игроков. Клуб располагался в чудесном островке зелени посреди города, именуемом Грамерси-парком. Никола явился на церемонию раньше условленного срока и с ходу погрузился в тишину.

Побродив по парку и прочитав название на воротах, Тесла был заворожен звонким незнакомым словом и решил непременно выяснить, что оно означает. Это оказалось нелегко. Американцы то ли действительно не знали, откуда пошло название, то ли попросту этим не интересовались. Лишь дворецкий-англичанин сумел открыть Николе истину.

По-французски «grand merci», «большое спасибо» — высшее проявление благодарности, созвучное английскому «grand mercy», «великое милосердие», — британцам это выражение напоминало о великой милости и подвиге сострадания. Американцы спаяли два слова в одно: так и получилось «gramercy». Выслушав это пояснение, Тесла пришел в восторг.

То, что Никола чувствовал теперь, можно было передать именно этим словом. Грамерси переполняло изобретателя, плескалось в его крови.

— Как хорошо! — сообщил он Карине, как только она появилась.

— В поезде этой ночью? — спросила девушка.

— Очень даже неплохо, — ответил Тесла, — но я сейчас о другом.

— О чем-то подобном? — Карина положила руку ему на лоб.

Мощный удар опрокинул и обездвижил Николу, превратив его в безвольный сосуд, в который вливались смыслы и образы. Ему открылась сама суть грамерси .

Никакого пустого пространства не существует. Оно полно энергии и дрожит от ее вибраций, как рябь на поверхности пруда во время дождя. Мир плещется в озере силы, как рыба в воде, не зная о ее существовании.

Грамерси проникло в его душу и освободило ее. Его тело, как и все тела, было лишь непроницаемым сгустком вибрирующей энергии. Дрожащие, разнонаправленные, переплетающиеся силы занимали все безграничное пространство, которое он привык считать пустым. Человеческий разум был подвластен этим колебаниям как физическая материя, а вместе они составляли ткань божественного разума.

Глава тридцать третья Центральный вокзал Нью-Йорк

— Мистер Тесла! — воскликнул Джон Астор, с энтузиазмом тряся руку Николы.

Изобретатель широко улыбался, тщетно пытаясь освободиться, но миллионер не замечал его усилий. Вокруг был вечный вокзальный манхэттенский ад, но Астор тащил гостя за собой и болтал без умолку, несмотря на шум. Джордж Шерф едва за ними поспевал. В каждой руке он тащил по тяжеленному чемодану.

— Вашим людям пора по домам, а вам — в старую лабораторию, мистер Тесла! — восклицал Астор. — Я был рад узнать, чтобы ваши эксперименты в Колорадо удались. Как только получил телеграмму, сразу связался с нашим благотворителем. Он хочет вас видеть! Немедленно!

— Я хотел бы пойти с мистером Теслой, если вы не против, сэр! — объявил Шерф, перекричав толпу.

— Спасибо, мистер Шерф! — откликнулся Никола. — Мистер Астор, без Джорджа Шерфа наш успех был бы невозможен.

— Отлично, отлично! — пропел Астор. Он прямо лучился радостью и готов был отвечать «да» на любую просьбу.

Трое мужчин залезли в кэб, втащили за собой чемоданы и погрузились в городскую суету, ничуть не менее шумную, чем привокзальная. Они направлялись в центр.

Утомленный бессонной ночью Никола позабыл спросить, к кому их везут. Впрочем, имя благодетеля не имело значения, куда важнее было, что результаты опытов и вправду всех впечатлили.

Астор без труда заразил Теслу и Шерфа своим счастливым возбуждением. Когда экипаж остановился у резиденции Дж. П. Моргана, они почти не удивились.

— Это и есть ваша страшная тайна? — весело поинтересовался Никола.

— Мистер Морган настаивал на анонимности, — пояснил Астор. — Впрочем, услышав о ваших грандиозных свершениях, он решил выйти из тени.

— Замечательно! — вскричал Никола. — Еще бы он не вышел из тени, когда речь идет о великом открытии!

Все трое вошли в подъезд. Тесла и Шерф пребывали в отличном расположении духа и, несмотря на утомительное путешествие, чувствовали себя невероятно бодрыми.

Через полчаса та же самая компания усаживалась в другой кэб. Улица была запружена народом, и еще один пассажир, только что прибывший из Колорадо, без труда остался незамеченным. Как только экипаж свернул за угол, новенький сотрудник из лаборатории Теслы перешел через улицу и нырнул в подъезд конторы Моргана.

Скромный ассистент вошел в кабинет финансиста, не утруждая себя стуком, и плотно закрыл за собой дверь. Морган не выказал удивления.

— Как поживает наш приятель Тесла? — поинтересовался гость.

Лицо Моргана, давно научившегося скрывать свои чувства, не выражало ровным счетом ничего. Ни гнева, ни ненависти, ни тени недовольства тем, что государственный служащий среднего звена взял над ним такую власть.