— Это так, но чем дальше от Колорадо-Спрингс, тем решительнее вы высказывались в пользу осуществленного сеанса космической связи. Особенно интересна редакционная врезка, предваряющая вашу статью «Диалог с планетами», помещенную в журнале «Collier’s Weekly» в феврале 1901 г:
«Поразительное сообщение, сделанное недавно Никола Теслой о том, что он получил послание из глубин межзвездного пространства. Сигнал от обитателей Марса или Венеры, или другой родственной им планеты, был поначалу воспринят изумленным человечеством с большим недоверием, но в среде видных ученых… все большую поддержку находит мнение, что выводы г-на Теслы верны. Этой публикацией г-н Тесла впервые формулирует невероятное открытие, сделанное им в Колорадо-Спрингс. Он рассчитывает довести свои исследования до логического конца и установить связь с другими планетами Солнечной системы».
А вот отрывок из вашей статьи:
«Для осуществления дальнейших замыслов в 1899 году я уехал в Колорадо, где продолжил исследования. Одно из направлений, в частности, теперь нахожу даже более важным, чем беспроводная передача энергии. Я построил лабораторию в окрестностях Пайкс-пик. Чистый воздух в горах Колорадо создавал условия, чрезвычайно благоприятные для моих экспериментов, и результаты доставляли мне большую радость… Несколько лет тому назад было практически невозможно производить электрические искровые разряды длиной 6 или 9 метров, а я получил разряды, длина которых превышала 30 метров, и при этом без всяких затруднений…
Именно в процессе работы над ними я впервые обнаружил те загадочные явления, которые вызвали такой исключительный интерес. Я завершил работу над устройством, чувствительным до такой степени, что, находясь в своей лаборатории в горах Колорадо, мог воспринимать своего рода импульсы земного шара, отмечая все электрические изменения, происходившие в радиусе 1100 миль
…Никогда не смогу забыть первые ощущения, которые испытал, когда до моего сознания дошло, что я наблюдал нечто, возможно, имеющее непредсказуемые последствия для человечества. Я ощутил себя присутствующим при рождении нового знания или при прикосновении к великой истине. Даже теперь я временами переживаю состояние потрясения и вижу свой прибор воочию, как если бы он действительно был передо мной. Мои первые результаты наблюдений, несомненно, вселили в меня ужас, так как в них присутствовал элемент сверхъестественного, и я был один в лаборатории ночью, но в то время у меня не возникло мысли о том, что эти возмущения были разумно управляемыми сигналами
…»И, наконец, вполне вразумительный, но мало связанный с предыдущим восхищением «сверхъестественным» финал: