Читаем Никола Тесла. Повелитель Вселенной полностью

Во втором случае, то есть в случае с паровым генератором, Тесла объединил в одном изобретении двигатель и динамо и создал устройство, составлявшее одну сороковую часть от размера традиционного прибора. В устаревшем паровом двигателе возвратно-поступательное движение поршня должно было превратиться во вращение при помощи коленчатого вала и махового колеса. В свою очередь, это приспособление было соединено с турбиной, которая производила электричество. В генераторе Тесла двигающийся под воздействием пара поршень, прикрепленный к конденсатору, вращался в разные стороны в пределах магнитного поля, вызывая ток. Эта процедура значительно снизила потери при превращении механического действия в электрическую энергию. Коленчатый вал и маховик отсутствовали. Мартин красноречиво писал: «Мы моментально замечаем отсутствие всех ведущих деталей обычного двигателя. Их не существует. Место парораспределительной коробки занимает двигатель, совершенно оголенный, словно боксер-профессионал, для победы которого важна каждая унция. Лишенный, таким образом, излишнего веса и работающий под большим давлением, двигатель намного экономичнее обычного. Отсутствие трения в связи автоматической амортизацией легких рабочих частей ведет к тому, что двигатель практически не изнашивается. В то время как обычный паровой поршень «весом, возможно, в тысячу фунтов» может лишь изменять направление движения, скажем, десять раз в секунду, осциллятор Тесла «совершает сто колебаний в секунду». Тесла надеялся не только упростить существующее оборудование, но и создать ток, «совершающий постоянные колебания». Летом он получил патенты на оба изобретения.

С этими осцилляторами Тесла мог делать многое. Он мог создавать различные электрические частоты для передачи сообщений или энергии. Когда осциллятор колебался на частоте света, можно было создавать освещение. Можно было создавать механические колебания через металлические пластины или трубы и измерять гармонические частоты и стоячие волны. Изучая феномен полного сопротивления, Тесла передавал электромагнитную энергию через такой проводник и мог включать свет в его определенных точках, а если он увеличивал колебания и активизировал гармоническую частоту, то железная палка начинала вибрировать с такой интенсивностью, что разламывалась пополам. Это напоминало воздействие труб Иисуса Навина у стен Иерихона или опасность, которой подвергались солдаты, марширующие тесным строем по подвесному мосту. Если их шаг совпадет с частотой резонанса, мост начнет неистово раскачиваться и, возможно, рухнет. Таким образом, солдат учат идти по мосту не в ногу, чтобы избежать катастрофы.

Всемирная Колумбовская выставка

Сцена ночью.

Невозможно подобрать эпитеты, чтобы описать красоту и величие зрелища, открывающегося на выставке днем, но еще невозможнее дать хотя бы отдаленное представление об ослепительном видении, которое предстает глазам посетителя ночью…

Словами не опишешь электрические фонтаны. Один из них — «Великий гейзер» — поднимается на высоту 150 футов над ансамблем «маленьких гейзеров». Вращающиеся цветные лампы производят удивительное, с толку сбивающее впечатление. Их причудливая игра завораживает, не оставляя равнодушным ни одно сердце.

У. Камерон

1 мая открылась Чикагская всемирная ярмарка, или Колумбовская выставка. Это счастливое событие, произошло в трудное для страны время: с одной стороны, Соединенные Штаты заявили, что стали лидером в области создания и внедрения новых технологий, с другой же — страну захлестнула Паника 1893 года. В то же время (редчайший случай!) земной шар находился в состоянии всеобщего мира.

Колумбовская выставка занимала почти семьсот акров, на ней было представлено шестьдесят тысяч экспонатов, а устройство ее обошлось в 25 миллионов долларов. Чикагскую ярмарку посетили 28 миллионов гостей, и прибыль составила 2,25 миллиона долларов. Чудом Парижской выставки 1889 года стала великолепная Эйфелева башня высотой 984 фута, а самым заметным экспонатом Чикагской ярмарки — колесо Ферриса. На крупнейшей в мире цельной оси вращалось колесо высотой в 264 фута, способное вместить две тысячи человек.

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 мифов о Берии. От славы к проклятиям, 1941-1953 гг.
100 мифов о Берии. От славы к проклятиям, 1941-1953 гг.

Само имя — БЕРИЯ — до сих пор воспринимается в общественном сознании России как особый символ-синоним жестокого, кровавого монстра, только и способного что на самые злодейские преступления. Все убеждены в том, что это был только кровавый палач и злобный интриган, нанесший колоссальный ущерб СССР. Но так ли это? Насколько обоснованна такая, фактически монопольно господствующая в общественном сознании точка зрения? Как сложился столь негативный образ человека, который всю свою сознательную жизнь посвятил созданию и укреплению СССР, результатами деятельности которого Россия пользуется до сих пор?Ответы на эти и многие другие вопросы, связанные с жизнью и деятельностью Лаврентия Павловича Берии, читатели найдут в состоящем из двух книг новом проекте известного историка Арсена Мартиросяна — «100 мифов о Берии»Первая книга проекта «Вдохновитель репрессий или талантливый организатор? 1917–1941 гг.» была посвящена довоенному периоду. Настоящая книга является второй в упомянутом проекте и охватывает период жизни и деятельности Л.П, Берия с 22.06.1941 г. по 26.06.1953 г.

Арсен Беникович Мартиросян

Биографии и Мемуары / Политика / Образование и наука / Документальное
Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное